Автор: dumalkaS
Бета: Felis caracal
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Аларм/Элли, Страшила
Категория: гет
Жанр: флафф
Рейтинг: G
Канон: С.С. Сухинов
Краткое содержание: «Мой милый старый друг, мне девяносто лет. Какие могут быть женихи? И какие могут быть мечты?»
Примечание/Предупреждения: AU
Размещение: с разрешения автора
— читать дальше —
На песчаный берег Большого озера накатывались широкие волны, оставляя на песке ровную потемневшую полосу всего в ладони от носков туфель Элли. Она сидела на берегу, обняв колени, и не спускала глаз с едва заметной линии горизонта.
За её спиной по траве вышагивал, заложив соломенные руки за спину, Страшила и по старой привычке размышлял вслух.
— Итак, что у нас есть? Аларм и Дровосек ни живы, ни мертвы. К Стелле мы за помощью обращались, Виллину вызвать пробовали, в книге Торна смотрели, Корину найти не можем, да и не верю я этой колдунье. Парцелиус согласился помочь, только если ты за него выйдешь замуж. Что можно попытаться сделать ещё?
— Другого выхода нет.
Вдалеке чистое голубое небо сливалось с водой, другой берег терялся в дымке, а может, его и не было видно. Перед глазами заплясали солнечные зайчики. То ли блёстки от лёгкой ряби на озере, то ли слёзы.
— А эльфы? Ты без меня с ними говорила.
— То же самое, что сделала Стелла, но на пять дней. Разницы не будет.
— Предположим, мы согласимся на условия Парцелиуса, — продолжал Страшила. — Но вот хозяйничать в Изумрудном городе ему точно нельзя!
— Мне надо отказаться от правления Изумрудным городом? — спросила Элли.
— Нет, нет, ни в коем случае! Дело вот в чём: тебя ведь выбрали сами жители Изумрудного города. И правительницей ты стала по их просьбе.
Элли кивнула.
— Следовательно, правительница именно ты. А твой муж правителем не будет, — сделал вывод Страшила. — Ну если, разумеется, арзалы не захотят видеть его своим правителем. Но ты посмотри, как ведёт себя Парцелиус! Разве арзалы его полюбят? Или хотя бы будут уважать, как Гудвина или Корину?
Элли уткнулась лбом в колени. Они со Страшилой взяли время подумать. Но, кажется, уже всё решено. Нужно только придумать, как уменьшить ущерб от Парцелиуса. Страшила об этом и размышляет. Правильно делает, но кто бы знал, как разрывается сердце…
— И ещё нам надо потянуть время.
— Нельзя тянуть, — Элли передёрнула плечами. — Может, Дровосек ещё и потерпит, но Аларм… У него уже круги под глазами. Смотреть страшно.
— С помощью — ни в коем случае нельзя. Со свадьбой — надо непременно потянуть время. Сейчас всё равно не до неё. Того гляди, Пакир нападёт.
— А потом будет до свадьбы?
— Мы возьмём полгода, а лучше год. Или даже два года. Сейчас мы сможем Парцелиусу дать золота, или ты ему что-то ценное наколдуешь, раз ты теперь настоящая волшебница.
— Зачем тянуть?
— Освоишься на месте правителя, и с волшебством тоже. Ты сама говорила, что у тебя не всё получается, — перечислял Страшила. — К тому же, война с Тьмой может закончиться, будет понятно, что к чему. И на какой стороне Парцелиус, тоже будет понятно.
Элли снова уткнулась лицом в своё бархатное платье и зажмурилась до боли в веках. Казалось, что вот сейчас всё растает и она проснётся в Розовом Дворце, а город Теней, несчастье с Алармом и разговор с Парцелиусом окажутся просто длинным страшным сном.
— Элли?
И снова перед глазами простор чистой воды, и вовсе не видно другого берега. А из-за зелёной рощицы выглядывает выщербленная башня дворца Парцелиуса.
— Давай год. Война закончится, — ответила Элли.
— Ты что, уже решила? — удивился Страшила. — Я ещё не начал перечислять ар-гу-мен-ты против.
— Да. Разве есть другой выход?
— Нет, я всё-таки перечислю. Парцелиус может натворить дел в Изумрудном городе…
— С этим уже разобрались, — ответила Элли. — Ты сам сказал, что с этим мы справимся.
— Ну и ты сказала, что тебе кто-то симпатичен, — продолжал Страшила.
— В чём-то Парцелиус прав. Я правительница, так что тут любовь ничего не решает.
Легко сказать. Хорошо, если получится с Парцелиусом жить мирно.
— Эх, был бы здесь Дровосек… Он в делах сердечных понимает куда больше.
— Значит, решено. — Слова Страшилы окончательно убедили её в правильности решения. С Дровосеком они ещё поспорят, что нужнее, сердце или мозги. А что если она сейчас откажется? Страшно подумать…
— Надо найти аль-тер-на-тив-ный вариант, — прервал Страшила. — Попробуем придумать что-то другое. К кому мы ещё не обращались?
— Больше нельзя медлить, — Элли замотала головой, боясь потерять решимость. — Идём. Только говорить будешь ты, ладно?
— Мне всё меньше нравится этот договор, — голос Страшилы стал напряженным. Элли договор не нравился с самого начала.
— Мы попросили помощи у Парцелиуса. Он назвал цену. Я готова её заплатить, лишь бы Аларм и Дровосек ожили, — Элли повернулась к соломенному другу. — Только бы он сам не отказался. Так ты скажешь, да?
Голова Страшилы привычно ощетинилась иголками и булавками. Элли, отряхнув от песка платье, принялась их засовывать обратно.
— Ты сказала, что кто-то тебе симпатичен, — продолжал Страшила.
Элли об этом думать не хотела. Сейчас нужно спасти друзей.
— Мой милый старый друг, мне девяносто лет. Какие могут быть женихи? И какие могут быть мечты?
Ровно то же самое она повторяла себе, сидя за праздничным столом. Когда Аларм и Дровосек ожили, она радовалась, как маленький ребёнок. Плакала от счастья, обнимала их по очереди и обоих вместе. О возрасте она тогда совсем забыла, да и о странном поведении Парцелиуса тоже.
А сейчас почему-то щёки горели. Элли даже украдкой глянула на своё отражение в серебряном кувшине. Казалось, они даже светятся. Такого вообще-то быть не может, но всё же Волшебная страна. Кто знает?
Аларм рассказывал про сражение со звероподобными существами, которых подослал Пакир, чтобы задержать его у горы Трёх Братьев. Дин Гиор, привычно разглаживая поседевшую бороду, внимательно слушал и даже что-то переспрашивал. Что-то про технику боя. Элли не всё понимала. Страшила и Дровосек что-то обсуждали с Фарамантом в сторонке. Там, похоже, снова разгорался старый спор. И в непонимании, и в спорах, и в шуме было что-то неправильное, несовершенное. И оттого живое. Они все были живыми!
Это того стоило.
«Мне девяносто лет», — снова напомнила себе Элли.
— Неужели ты полюбила его?
Пораженный Аларм смотрел на неё округлившимися глазами, а Элли просто не знала, куда себя деть.
— Нет. Вовсе нет, — замотала головой она, до боли сжимая руки. В лицо Аларму она смотрела только мельком и тут же прятала глаза.
— И что ты молчишь? — хмуро осведомился он.
— Я обещала выйти за Парцелиуса замуж, если он оживит вас. У меня не было другого выхода, — оправдывалась Элли.
— А предложить что-то другое? Отговориться? Обратиться к кому-то другому?
— К кому? К Пакиру? Ты уверен, что он потребует цену меньше?
— Нет, ну за Пакира тебе точно замуж нельзя. А богатства? Такие, как Парцелиус, их любят.
— Ничто не сравнится с богатством Изумрудного города, — проговорила Элли. — Обратного пути всё равно уже нет.
Аларм схватил её за плечи и повернул лицом к себе. Взгляды встретились на какое-то мгновение. Элли увидела печаль и злость в его взгляде, но так и не поняла, что увидел он. Его руки соскользнули с плеч, Элли снова потупила взгляд, а Аларм отошёл к другому краю облака и отвернулся.
Элли потерянно поглядывала на него и не знала, что сказать. Молчание нарушила Гекта, но Элли отвечала ей не задумываясь и явно невпопад. Наверное, Аларм теперь и вовсе перестанет с ней разговаривать. Что ж, пожалуй, справедливо.
И всё же заговорил. Через некоторое время, когда Элли уже заставила себя думать о предстоящих переговорах со Сказочным народом, он мягко взял её за руку.
— Прости, я был груб, — спокойно сказал он.
— Ничего, — Элли пожала плечами и чуть улыбнулась. — Я не в обиде.
Аларм поцеловал ей руку. Щёки словно вспыхнули.
— Мы с Дровосеком обязаны тебе жизнью. И никогда этого не забудем.
Не зная, что ответить, Элли кивнула.
— И... — Он долго молчал, ничего не добавляя. Элли просто смотрела в его решительные серые глаза, ожидая продолжения. Брови у него снова сурово сдвинулись.
«Мне девяносто лет», — напомнила себе Элли, высвободила руку и отвернулась. Аларм промолчал.
«Мне девяносто лет», — напоминала себе Элли в который раз.
Аларм снова скрестил руки на груди, нахмурился и отвернулся, глядя на скрывающееся за горизонтом тёмное пятно — остров Горн. Она никак не могла придумать слов для того, чтобы поддержать и успокоить. Вместо этого с губ срывалась какая-то ерунда про битых и небитых.
Сейчас бы просто подойти, приобнять за плечи...
Ну и мысли. Для старухи-то...
Да, и для старухи, которая уже обещана другому.
— Ошибки случаются у всех, — вздохнула Элли. — У всех без исключений... Главное, что теперь делать с этим.
Аларм что-то буркнул и надолго замолчал. Элли всё стояла за его спиной, но так и не придумала, что сказать.
— Иди отдыхай, — велел Аларм.
— Прости… — прошептала Элли, плохо соображая, за что именно. За то, что в Ущелье глупостей наделала? За то, что сейчас ничего путного сказать не может? Да пожалуй, за всё сразу.
— Отдыхай, — повторил он снова.
Наверное, хочет побыть один? Что же, можно понять. Мягко коснувшись его плеча, Элли ушла.
Сколько раз она потом жалела, что не осталась! Когда удалось оживить Магдара, она всё крутила головой, пытаясь найти среди жевунов, мигунов и марранов Аларма. Ну не мог он в стороне остаться!
— Я несколько часов безуспешно искал Аларма…
Внутри всё как будто оборвалось после этих слов Эльга.
Кажется, палуба качнулась под ногами, и Элли уцепилась за ближайший бочонок, чтобы не упасть. Как она могла не понять? Не почувствовать, что Аларм собрался уходить с корабля!
«Мне девяносто лет, я должна быть умнее!»
Хорошо, что все слушали Эльга. В голове — ворох глупых мыслей. Догнать Аларма, упрашивать вернуться. Потребовать, чтобы он вернулся. Бессмысленно. Эльг не догнал, и она уже не догонит.
Когда Элли подняла глаза, все смотрели на неё. Часть разговора прошла мимо. Кажется, они хотят спросить про Аларма. Как у волшебницы и Хранительницы. А она, глупая старуха, не разгадала его намерений и не смогла остановить! Что она может сказать?
Она долго смотрела себе под ноги. Представлялась ей тянущаяся вдоль тёмного берега одинокая дорожка следов и едва заметная на горизонте широкая спина. Хотелось бежать вслед и кричать, умоляя не уходить. Или нет? Хотелось крикнуть: "Возвращайся!" А следы смоет подступившая волна.
— Аларм сделал правильно, — проговорила Элли, подняв голову. Взгляды у друзей были слишком неуверенными. А уверенность нужна, и в первую очередь ей самой. — Теперь это его путь. Надеюсь, он найдёт своего отца…
Элли замолчала. На неё смотрели уже более уверенно, в её голосе тоже прибавилось твёрдости. Но нужно было ещё что-то сказать. Длинную речь о мудрости этого поступка?
— Если мы и найдём его, то уговорить вернуться не сможем.
Дровосек с сожалением кивнул, Страшила тоже. Своего друга они знали точно не хуже Элли, переупрямить его будет невозможно. Магдар хмыкнул в густые усы.
На непослушных ногах Элли вернулась в каюту и с трудом забралась в подвесную койку. То ли переживания, то ли магия в подземной стране вытянули из неё все силы. Снились подземелья, монстры и Пакир, угрожающий расправой. Она едва не кричала от ужаса, но всё же прогнала кошмар и провалилась в чёрное забытьё.
«Мне девяносто лет», — снова напоминала себя Элли. Она смотрела на блестящие внизу волны и старалась не видеть хитрые глаза Гудвина. Он довольно нагло лез в кладовку (а может, целый зал?), куда она сама едва-едва позволяла себе глянуть через замочную скважину. И не давала открыть дверь именно эта надпись «Мне девяносто лет». Ну и… Десять месяцев до свадьбы с Парцелиусом.
Впрочем, в делах сердечных магия всё равно не помощник. Да и нечестно это. Можно только попросить, чтобы Аларм вернулся поскорее. А больше ничего, наверное, и не надо.
— Элли, можно тебя?
У Аларма никак не получалось позвать её сейчас учтиво, как королеву и Хранительницу, поэтому позвал просто. Она радостно улыбнулась — и тут же будто потухла и опустила голову. Совет уже всё равно закончился, все планы согласованы. Дровосек увёл под руку сонную Весу, не желавшую с ним расставаться даже на минуту, Дин Гиор с Фарамантом ушли спать, Лев свернулся прямо в углу тронного зала, положив голову на лапы. Стеллу ещё час назад проводили в Розовую страну, гнома-посланца от Таргана увела фрейлина показывать его комнату. Только Магдар ещё сидел за большим столом над картами, но огрызался, когда кто-то к нему обращался, и отвлекать его перестали. Расскажет, что задумал, утром.
— Элли? — ещё раз позвал Аларм, тронув её за локоть.
— Что? — спросила она, на мгновение подняв глаза.
— На пару слов. Идём со мной. — Он взял её за руку.
Как назло, кругом сновало полно народу. Куда ни сунься, либо кто-то из придворных сидит за беседой, либо кто-то из гостей. И не скажешь, что полночь.
Элли шла за ним, немного отставая; пришлось убавить шагу. Наверное, он слишком привык ходить быстро.
— Может, в парк? — предложила Элли, когда и на балконе оказались два мигуна-механика, увлечённо что-то обсуждающие.
— Думаешь, в парке никого нет?
Она пожала плечами.
В парке действительно было пусто, ещё и темно. Они нашли увитую розами и виноградом беседку, Элли зажгла над их головами фонарик из множества светлячков. Она это проделала совсем легко. Но всё равно сегодня у неё слишком грустный вид. Днём она, правда, очень радовалась возвращению друзей, а сейчас опять как в воду опущенная. Аларм же надеялся её порадовать.
Он встал прямо перед ней и объявил:
— Тебе не надо выходить за Парцелиуса.
Элли подняла на него недоверчивый взгляд и удивлённо моргнула.
— Он предатель. И создал Чёрное пламя, так что обойдётся. Я его видел, — Аларм сурово сдвинул брови. — Не волнуйся только, Чёрное Пламя ему не удалось. И я постарался, чтобы не удалось никогда.
На губах Элли заиграла робкая улыбка. И всё-таки она гораздо красивее, когда улыбается.
— Спасибо, — сказала она совсем тихо. Теперь и глаза улыбались. Ну вот, не отчаянная решимость, с которой идут только на смерть. Он когда-то очень хорошо запомнил это выражение, и за одно это хотелось Парцелиуса прибить.
В общем-то, он сказал, что хотел. А что дальше — не знал. Сначала он хотел похлопать по плечу в знак поддержки, но, когда рука поднялась, передумал. Вдруг хлопнет слишком сильно? Так что он просто осторожно сжал. Элли на него посмотрела внимательней.
— А ты стал старше, — заметила она, протягивая руку. Он думал, погладит по щеке, но остановилась и что-то шепнула. По подбородку прошло лёгкое пощипывание. Она, как всегда, рвётся лечить каждую царапину. И магия тут ей только помогает.
Аларм улыбнулся ей. Его переполняла нежность, и сдерживать порыв он не стал.
— Не отдам тебя, — прошептал он, заключая её в объятия. — Ни Парцелиусу, ни Пакиру. Никому не отдам, слышишь?
Здесь, в его руках и под его защитой, никто её не тронет. Ни Пакир, ни кто-то из его слуг. Ни тем более Парцелиус.
На какое-то сладкое мгновение Элли прижалась к нему, но тут же будто опомнилась, уперлась руками в грудь и попыталась вырваться. Он немного ослабил хватку, а потом и совсем выпустил. Она быстро повернулась к нему спиной.
— Что, сильно сжал? — Наверное, чуть рёбра не переломал, стоило понежнее с хрупкой девушкой.
— Нет, — Элли замотала головой, не поворачиваясь. — Нет.
Аларм нахмурился. Наверное, стоило сначала сказать, что он её любит, а потом обниматься лезть. Оказалось, дело не в этом.
— Ты знаешь, сколько мне лет? — вдруг спросила она.
Он помолчал, мысленно пытаясь подсчитать. А потом честно признался:
— Не знаю.
— Девяносто.
Больше Элли ничего почему-то не добавляла. А он всё разглядывал светлые локоны, придерживаемые короной, и напряженные плечи.
— И? — спросил он, устав ждать дальнейших объяснений.
— Мне девяносто лет, — повторила она.
— Я понял, что девяносто, — кивнул Аларм. — И что?
Он всегда знал, что Элли его старше. Но когда она была рядом, его это не беспокоило вообще. А может, напрасно? Может, у неё в Большом мире был муж? И она его до сих пор любит?
Элли удивлённо повернулась и посмотрела ему в глаза. По щекам её катились слёзы. Вот тут Аларм точно растерялся. Что сделать, чтобы она перестала плакать? Обнять? Нет, вырывается. Увести обратно во дворец и отправить спать? Принести поесть? Достать звезду с неба?
— Я старуха, Аларм, — проговорила она.
— Да непохоже.
Сказать ей, что ли, что она красивая? Ну ведь правда красивая. Вот когда плачет, не очень. Носик сморщенный, губы опущены, и глаза красные. Но уж точно не старуха.
— Ну ты что, не плачь.
Он осторожно взял её за плечо. Она закрыла лицо руками.
— Почему я тебя люблю? Почему сейчас? — почти закричала она в отчаянии.
— Наверное, раньше не попался. — Этот ответ казался Аларму простым и очевидным. А Элли убрала руки от лица и подняла на него круглые от удивления глаза.
Вопрос у него был другой: что сейчас делать с плачущей девушкой? Любимой девушкой. Можно погладить по голове.
Аларм провёл по её волосам, по щеке к подбородку и снова по волосам.
— Я ждала тебя, — прошептала Элли. — Я скучала по тебе. Волновалась. Боялась, что ты не вернёшься…
— Вернулся, — заверил он. Такие пушистые, мягкие волосы. И слёзы, кажется, кончились. — Проводить тебя?
Элли снова замотала головой, вцепившись в его руку.
До рассвета ещё долго. Аларм всё же обнял её, она положила голову ему на плечо и замерла. Ну их, все эти девяносто лет. Ну его, Парцелиуса, ну её, всю эту войну. До рассвета у них есть время.