ВНЕКОНКУРС!!!!
Название: День ловца
Автор: Liquidator
Бета: -
Рейтинг: G
Размер: 1861 слово
Канон: гексалогия Волкова
Персонажи: Урфин Джюс, ОМП, ОЖП, Гингема
Примечание: внеконкурсный неголосуемый фанфик (превышен объём)
читать дальшеНа школьном крыльце болтали четверо ребят – трое мальчишек и девочка.
— Мне рыжего подарят, знаю точно! Я подглядел вчера, – сказал Фимус.
— А мне белую! Она такая милашка! – воскликнула Анта.
— Нечестно заранее подглядывать! – вступил в разговор третий – черноволосый взъерошенный мальчик. Голос его кипел от возмущения.
— А что же? – удивилась Анта. – Ждать пока всех разберут?
— Ладно бы подглядывали, – с досадой буркнул черноволосый, – так ведь уже столковались с Наргусом. Выбрали любимчиков, уговорились. А Наргус тому и рад. Не задаром же...
— И ты бы сговорился! Кто тебе мешал? Корзинку яблок жалко? Всё ты, Урфин, прибедняешься.
— Да не хочу я! – Урфин злобно тряхнул головой. – Не понимаете, что ли? Должна быть тайна! Иначе что за радость?
— Тайна тебе запонадобилась? – усмехнулся второгодник Тол Меф, здоровенный верзила.
— Так велит обычай, – насупился Урфин. – Вот скажу про вас всё Гингеме!
Ребята дружно расхохотались.
— Да ты к ней на сто шагов подойти не осмелишься! А туда же... В ябедники податься вздумал.
— Смотри у меня, – пригрозил Тол Меф. – Доносчику первый кнут.
Урфин бросил на Мефа презрительный взгляд, но смолчал. Он знал, что жаловаться не пойдёт. Хотелось просто припугнуть их, проходимцев этих. А Гингема... Чушь! Гингемы он не боялся, зря они смеются.
Ему вспомнился давний случай.
Как-то, бродя по окрестности, он слегка заплутал. Лесная тропинка завела его в чащу. Вечерело, сгущались сумерки, вдали ухали совы. Деревья в вышине переплелись ветвями и зловеще покачивались: казалось, что неведомые чудища тянут к нему свои щупальца.
Было ему в ту пору лет пять или шесть. Он не боялся ни тьмы, ни чудовищ, но в тот раз в лесу вдруг повеяло жутью, чем-то потусторонним, и ему стало не по себе. Бледно-жёлтая половинка луны глядела с неба, будто подбитый глаз. Тоскливым воем огласил чащу волк.
И он побежал. Он мчался, задыхаясь от страха. Спотыкался, падал, вставал, снова нёсся, не разбирая дороги... Впрочем, дороги и не было. Лес был нехоженный. Кусты хлестали его по лицу, хватали ветками за одежду, корни деревьев подставляли подножки.
Слева и справа попеременно слышались шорохи. Где-то невдалеке протопал невидимый мощный зверь, и рык его был похож на человеческую речь: «Ба-га-ра! – рычал зверь. – Ба-гарр-ра!»
Урфин выбежал на лесную полянку – и замер как вкопанный. На поляне, спиной к нему, стояла высокая фигура в чёрной мантии, усыпанной алыми звёздами.
Наклонившись, фигура сорвала какую-то травинку и опустила в большую корзину, стоявшую рядом с ней. А затем, не спеша, повернулась к нему, перепуганному дрожащему мальчишке, дышавшему часто-часто после быстрого бега.
«Гингема! – вспышкой молнии осознал тогда Урфин. – Великая злая волшебница, вот она, перед ним! Повелительница страны Жевунов!»
— Что уставился? – проскрипела Гингема, оглядев его с ног до головы.
— Я... я... – от волнения Урфин потерял дар речи. Он не знал, чего ждать от злой феи. Жевуны привыкли держаться подальше от жилища колдуньи, и прежде Урфину ни разу не доводилось видеть Гингему. Но слухи о ней ходили страшные. В народных легендах Гингема представала исчадием зла. Ей приписывали ужасные зверства. Говорили, что ночами колдунья скачет по лесу верхом на крылатом волке, изредка взмывая в небеса, чтобы оглядеть свои владения и высмотреть очередную жертву. А наутро в деревнях пропадают малые дети: Гингема крадёт их, умерщвляет, и скармливает их мясо своим отвратительным питомцам – совам, филинам, змеям...
— Ну? – спросила Гингема. – Долго мне ждать?
В руке её что-то блеснуло. Сквозь вечернюю мглу Урфин разглядел кривой нож.
— Я заблудился, – пробормотал он чуть слышно.
— Откуда ты? – сердито спросила колдунья.
— Из Когиды, – отозвался Урфин, стараясь унять дрожь. Взор его был прикован к ножу – фея только что отёрла его о мантию.
— Когида, – клацнула Гингема, будто выругалась. – Знаю их. Вечно недоплачивают дань.
И тут Урфин, к своему удивлению, почувствовал, что страх проходит – на смену леденящему ужасу в его душе поднималась злость. Он злился на самого себя. В самом деле! Что с того, что перед ним фея? Отчего он должен дрожать перед ней, как осиновый лист? Да будь у неё хоть десяток ножей...
Додумать Урфин не успел. Гингема оборвала его мысль.
— Иди за мной, – приказала она. – Корзинку возьми.
— Зачем? – дерзко спросил Урфин.
— Затем, – сказала Гингема.
— Не пойду, – бросил Урфин.
— Боишься? – усмехнулась Гингема. – Это хорошо. Страх меня вдохновляет.
В те годы Урфин не знал, что такое «вдохновение», он был ещё слишком мал. Но одно он знал точно: ни за что на свете он не хочет «вдохновлять» злую фею.
— Давайте вашу корзинку, – буркнул он. – Я вас не боюсь.
— Даже так? – Гингема осклабилась. И, указав жестом на корзину, повернулась спиной. – Пойдём, – бросила она через плечо.
Урфин повиновался.
Шли они долго. Старуха молчала. А Урфин всю дорогу гадал – чем же кончится их путешествие? Куда ведёт его злая ведьма? Отпустит ли она его живым? Или скормит змеям?
Лес расступился. Показался высокий холм, поросший травой. С одной стороны холма зияла чёрная расщелина – густая тьма клубилась в ней; казалось, холм дышит чернотой.
«Пещера, – догадался Урфин. – Здесь всё решится».
Он опустил корзинку наземь. Сжал зубы.
Гингема обернулась.
— Чего побледнел так? – спросила она с издёвкой. – Небось уже с жизнью простился? Нужен ты мне, худосочный. Шагай-ка вон той тропинкой, – она махнула рукой в сторону от пещеры. – Если не собьёшься, через четверть часа будешь в Когиде.
Урфину показалось, что воздух вокруг сделался сладостно-свежим, а глухая ночь словно расцвела яркими красками. Тьма никуда не делась, но в этот миг Урфин понял: чернота бывает разной, оттенков и красок в ней не меньше, чем в сАмой ослепительной радуге. Бездонное чёрно-лиловое небо, чёрно-зелёная зыбкая бахрома леса, тропинка под ногами, устланная аспидно-чёрной пылью... А в глубине Гингеминой пещеры чёрно-алыми искрами блеснули тлеющие угольки – остывал колдовской очаг.
И всё же Урфин не мог просто так уйти. Он медлил.
— Чего тебе ещё? – проворчала Гингема.
Собравшись с духом, Урфин спросил:
— А правда... Правду говорят, что у вас есть крылатый волк?
Гингема хмыкнула.
— Был бы у меня крылатый волк, я бы в этой глуши не сидела. Брешут всё сородичи твои. Волки мне не подвластны. И с крылатым племенем тоже не сложилось. Но однажды... однажды... Эх...
Колдунья зябко закуталась в мантию и через мгновение скрылась в пещере.
А Урфин, переполненный впечатлениями, зашагал в сторону Когиды. Как и предсказала злая фея, через четверть часа он был дома.
С той поры миновало семь лет. Но о странной встрече в лесу Урфин так и не рассказал ни единой живой душе. Гингему он тоже больше не видел.
* * *
Дети разошлись по домам.
«Хочешь тайну? Будет тебе тайна!» – слова Мефа всё ещё звенели в ушах Урфина.
«Только, чур, не ябедничай!» – улыбнулась Анта ему напоследок. Похоже, она приняла его угрозу всерьёз. Дура. Её бы он точно не выдал. Никому, никогда.
Засыпая в тот вечер, Урфин вновь и вновь вспоминал загадочную улыбку Анты. Что таит лукавая девчонка? Может, она тоже... думает о нём?
Урфин уснул, и смутные надежды озарили теплом его душу. Ему снились воздушные сны. Он летел на крылатом волке, всё выше и выше, а позади него, обняв его за плечи, сидела Анта...
...Наутро школа распахнула двери. Всюду висели гирлянды, разноцветные вывески. На подоконниках красовались цветочные горшки с флоксами и незабудками.
Взволнованные школьники ждали во дворе. Учителя стояли в сторонке, о чём-то перешёптываясь. Наконец прозвенел звонок. Но никто и не подумал пройти в класс: все знали – в День ловца не бывает занятий.
Учитель собирательства, Квил Наргус, принёс откуда-то большую коробку. Из коробки раздался тоненький писк. Дети затаили дыхание.
Рыжеволосый Фимус ткнул Урфина в бок и прошептал:
— Сейчас начнётся!
Наргус выступил вперёд, откашлялся и громко заговорил.
— Дорогие ребята! Сегодня, когда из младшей школы вы перешли в старшую, мы, учителя, по доброй традиции поздравляем вас с Днём ловца! В этот знаменательный день каждый из вас получит чудесный подарок – домашнего любимца. Так велит обычай, освящённый столетиями.
Наргус перевёл дух, и ребята снова зашептались. Урфин вытянул шею, чтобы разглядеть, что в коробке.
— Мы надеемся, – продолжил Наргус, – что подаренный вам зверёк не только станет вашим верным другом, но и поможет вам в том суровом ремесле, которое наш народ с честью исполняет уже много веков. Котята, которых вы сегодня получите, принадлежат ценнейшей породе – охотус хитриллиум. На уроках собирательства я помогу вам их выдрессировать. И скоро они станут вам незаменимыми помощниками в сборе дани для великой госпожи Гингемы.
Наргус раскрыл коробку. Писк сразу стал громче. Двумя пальцами Наргус вытащил из коробки рыжего котёнка и объявил:
— Орт Фимус, прошу!
Сосед Урфина, рыжеволосый под стать своему будущему питомцу, шагнул вперёд и принял подарок из рук учителя.
— Анта Вель! – продекламировал Наргус, извлекая из коробки отчаянно мяукавший белый комочек.
Взвизгнув от радости, Анта побежала забрать котёнка.
— Всё как договаривались! – услышал Урфин её восторженный шёпот минуту спустя.
А Наргус продолжал объявлять имена.
Урфин ждал. Шли минуты. Всё новые и новые котята появлялись из коробки и переходили на руки к ребятне. Слышалось шушуканье, умилённые возгласы. Некоторые уже понесли котят домой. Школьный двор понемногу пустел.
Урфин ждал. На душе у него помрачнело.
Верзила Тол Меф, проходя мимо с чёрным пушистым котёнком на плече, проворчал снисходительно:
— Зря ты пожадничал. Надо было вчера столковаться. А теперь жди своей тайны...
— Да не жадничал я! – вскипел Урфин. – Как ты не поймёшь! Ведь это не честно! Обычай велит...
— Урфин Джюс! – оборвал его зычный голос учителя. И Урфин, как зачарованный, двинулся вперёд.
Квил Наргус посмотрел на него с насмешкой.
— К сожалению, Урфин, всех котят разобрали...
Урфин похолодел. Оглянувшись назад, словно ища поддержки, он увидел, что остался последним, кто ещё не получил подарка. Все ребята уже разошлись. Во дворе остались лишь Анта да второгодник Меф, оба уже с котятами.
— Но как же... – Урфин почувствовал, что его захлёстывает холодная ярость.
— Увы, – учитель показал ему коробку. Та была пуста.
— Но как же обычай?! – воскликнул Урфин.
Квил Наргус усмехнулся.
— Не бойся, обычай мы чтим. Ты не останешься без подарка.
И прежде чем Урфин успел что-то возразить, Наргус шагнул в сторону, снял с подоконника цветочный горшок, в котором почему-то не росло никаких цветов, сунул внутрь руку и вытащил оттуда какой-то нелепый шерстистый комок грязно-пегой окраски.
— Что это?! – Урфин отшатнулся.
— Твой подарок, – учитель растянул губы в улыбке. – Боюсь только, мышей он ловить не станет. Да и хворый он малость. Но уж другого не было, не обессудь. Всё ведь лучше, чем совсем без подарка. Правда?
Сзади раздался издевательский смех.
Лицо Урфина залила краска. Он обернулся.
Тол Меф и Анта покатывались со смеху, тыча пальцами в его сторону. Меф состроил гримасу, изображая, должно быть, изумление, охватившее Урфина при виде неожиданного подарка. В другое время Мефу не прошла бы даром эта гримаса. Урфин бросился бы на него с кулаками. Но сейчас... Сейчас ему было не до того. Ведь над ним – кто бы мог представить – смеялась Анта! Смеялась, захлёбывалась от хохота, показывала пальцем.
— Медведь! – еле выговорила она, давясь от смеха. – Вот тебе твой сюрприз! Ждал котёнка? А может, волка крылатого? Все же знают, ты мечтаешь о крылатом волке. Вот тебе крылатый волк! Полетай на медведе сначала. Он... он... такой же уродец, как и ты!
Урфин закрыл лицо руками. Ему хотелось заткнуть уши, бросить всё, бежать отсюда.... прочь, прочь...
Но поверх жгучего стыда, поверх отчаяния и обиды, поднялось в нём новое чувство. Лютая ненависть.
Ненависть ожгла его изнутри, словно он залпом осушил стакан с йодом.
Урфин отнял от лица ладони. Выпрямился. Заставил себя посмотреть в глаза учителю.
— Давайте сюда ваш подарок, – отчётливо проговорил он.
Улыбка сползла с лица Наргуса.
Учитель молча протянул Урфину бурый комок, и Урфин крепко прижал медвежонка к груди.
— Уаррр, – заурчал медвежонок, ткнувшись носом в плечо своему новому хозяину.
— Спокойно, – сказал ему Урфин и дрожащей ладонью погладил зверька за ушами. – Не бойся. Я тебя в обиду не дам.
Развернувшись, Джюс зашагал со двора. На Анту с Мефом он даже не взглянул.
Вслед ему нёсся смех. Но Урфин лишь тряхнул головой.
— Увидишь, – сказал он медвежонку. – Мы с тобой ещё полетаем!
Название: День ловца
Автор: Liquidator
Бета: -
Рейтинг: G
Размер: 1861 слово
Канон: гексалогия Волкова
Персонажи: Урфин Джюс, ОМП, ОЖП, Гингема
Примечание: внеконкурсный неголосуемый фанфик (превышен объём)
читать дальшеНа школьном крыльце болтали четверо ребят – трое мальчишек и девочка.
— Мне рыжего подарят, знаю точно! Я подглядел вчера, – сказал Фимус.
— А мне белую! Она такая милашка! – воскликнула Анта.
— Нечестно заранее подглядывать! – вступил в разговор третий – черноволосый взъерошенный мальчик. Голос его кипел от возмущения.
— А что же? – удивилась Анта. – Ждать пока всех разберут?
— Ладно бы подглядывали, – с досадой буркнул черноволосый, – так ведь уже столковались с Наргусом. Выбрали любимчиков, уговорились. А Наргус тому и рад. Не задаром же...
— И ты бы сговорился! Кто тебе мешал? Корзинку яблок жалко? Всё ты, Урфин, прибедняешься.
— Да не хочу я! – Урфин злобно тряхнул головой. – Не понимаете, что ли? Должна быть тайна! Иначе что за радость?
— Тайна тебе запонадобилась? – усмехнулся второгодник Тол Меф, здоровенный верзила.
— Так велит обычай, – насупился Урфин. – Вот скажу про вас всё Гингеме!
Ребята дружно расхохотались.
— Да ты к ней на сто шагов подойти не осмелишься! А туда же... В ябедники податься вздумал.
— Смотри у меня, – пригрозил Тол Меф. – Доносчику первый кнут.
Урфин бросил на Мефа презрительный взгляд, но смолчал. Он знал, что жаловаться не пойдёт. Хотелось просто припугнуть их, проходимцев этих. А Гингема... Чушь! Гингемы он не боялся, зря они смеются.
Ему вспомнился давний случай.
Как-то, бродя по окрестности, он слегка заплутал. Лесная тропинка завела его в чащу. Вечерело, сгущались сумерки, вдали ухали совы. Деревья в вышине переплелись ветвями и зловеще покачивались: казалось, что неведомые чудища тянут к нему свои щупальца.
Было ему в ту пору лет пять или шесть. Он не боялся ни тьмы, ни чудовищ, но в тот раз в лесу вдруг повеяло жутью, чем-то потусторонним, и ему стало не по себе. Бледно-жёлтая половинка луны глядела с неба, будто подбитый глаз. Тоскливым воем огласил чащу волк.
И он побежал. Он мчался, задыхаясь от страха. Спотыкался, падал, вставал, снова нёсся, не разбирая дороги... Впрочем, дороги и не было. Лес был нехоженный. Кусты хлестали его по лицу, хватали ветками за одежду, корни деревьев подставляли подножки.
Слева и справа попеременно слышались шорохи. Где-то невдалеке протопал невидимый мощный зверь, и рык его был похож на человеческую речь: «Ба-га-ра! – рычал зверь. – Ба-гарр-ра!»
Урфин выбежал на лесную полянку – и замер как вкопанный. На поляне, спиной к нему, стояла высокая фигура в чёрной мантии, усыпанной алыми звёздами.
Наклонившись, фигура сорвала какую-то травинку и опустила в большую корзину, стоявшую рядом с ней. А затем, не спеша, повернулась к нему, перепуганному дрожащему мальчишке, дышавшему часто-часто после быстрого бега.
«Гингема! – вспышкой молнии осознал тогда Урфин. – Великая злая волшебница, вот она, перед ним! Повелительница страны Жевунов!»
— Что уставился? – проскрипела Гингема, оглядев его с ног до головы.
— Я... я... – от волнения Урфин потерял дар речи. Он не знал, чего ждать от злой феи. Жевуны привыкли держаться подальше от жилища колдуньи, и прежде Урфину ни разу не доводилось видеть Гингему. Но слухи о ней ходили страшные. В народных легендах Гингема представала исчадием зла. Ей приписывали ужасные зверства. Говорили, что ночами колдунья скачет по лесу верхом на крылатом волке, изредка взмывая в небеса, чтобы оглядеть свои владения и высмотреть очередную жертву. А наутро в деревнях пропадают малые дети: Гингема крадёт их, умерщвляет, и скармливает их мясо своим отвратительным питомцам – совам, филинам, змеям...
— Ну? – спросила Гингема. – Долго мне ждать?
В руке её что-то блеснуло. Сквозь вечернюю мглу Урфин разглядел кривой нож.
— Я заблудился, – пробормотал он чуть слышно.
— Откуда ты? – сердито спросила колдунья.
— Из Когиды, – отозвался Урфин, стараясь унять дрожь. Взор его был прикован к ножу – фея только что отёрла его о мантию.
— Когида, – клацнула Гингема, будто выругалась. – Знаю их. Вечно недоплачивают дань.
И тут Урфин, к своему удивлению, почувствовал, что страх проходит – на смену леденящему ужасу в его душе поднималась злость. Он злился на самого себя. В самом деле! Что с того, что перед ним фея? Отчего он должен дрожать перед ней, как осиновый лист? Да будь у неё хоть десяток ножей...
Додумать Урфин не успел. Гингема оборвала его мысль.
— Иди за мной, – приказала она. – Корзинку возьми.
— Зачем? – дерзко спросил Урфин.
— Затем, – сказала Гингема.
— Не пойду, – бросил Урфин.
— Боишься? – усмехнулась Гингема. – Это хорошо. Страх меня вдохновляет.
В те годы Урфин не знал, что такое «вдохновение», он был ещё слишком мал. Но одно он знал точно: ни за что на свете он не хочет «вдохновлять» злую фею.
— Давайте вашу корзинку, – буркнул он. – Я вас не боюсь.
— Даже так? – Гингема осклабилась. И, указав жестом на корзину, повернулась спиной. – Пойдём, – бросила она через плечо.
Урфин повиновался.
Шли они долго. Старуха молчала. А Урфин всю дорогу гадал – чем же кончится их путешествие? Куда ведёт его злая ведьма? Отпустит ли она его живым? Или скормит змеям?
Лес расступился. Показался высокий холм, поросший травой. С одной стороны холма зияла чёрная расщелина – густая тьма клубилась в ней; казалось, холм дышит чернотой.
«Пещера, – догадался Урфин. – Здесь всё решится».
Он опустил корзинку наземь. Сжал зубы.
Гингема обернулась.
— Чего побледнел так? – спросила она с издёвкой. – Небось уже с жизнью простился? Нужен ты мне, худосочный. Шагай-ка вон той тропинкой, – она махнула рукой в сторону от пещеры. – Если не собьёшься, через четверть часа будешь в Когиде.
Урфину показалось, что воздух вокруг сделался сладостно-свежим, а глухая ночь словно расцвела яркими красками. Тьма никуда не делась, но в этот миг Урфин понял: чернота бывает разной, оттенков и красок в ней не меньше, чем в сАмой ослепительной радуге. Бездонное чёрно-лиловое небо, чёрно-зелёная зыбкая бахрома леса, тропинка под ногами, устланная аспидно-чёрной пылью... А в глубине Гингеминой пещеры чёрно-алыми искрами блеснули тлеющие угольки – остывал колдовской очаг.
И всё же Урфин не мог просто так уйти. Он медлил.
— Чего тебе ещё? – проворчала Гингема.
Собравшись с духом, Урфин спросил:
— А правда... Правду говорят, что у вас есть крылатый волк?
Гингема хмыкнула.
— Был бы у меня крылатый волк, я бы в этой глуши не сидела. Брешут всё сородичи твои. Волки мне не подвластны. И с крылатым племенем тоже не сложилось. Но однажды... однажды... Эх...
Колдунья зябко закуталась в мантию и через мгновение скрылась в пещере.
А Урфин, переполненный впечатлениями, зашагал в сторону Когиды. Как и предсказала злая фея, через четверть часа он был дома.
С той поры миновало семь лет. Но о странной встрече в лесу Урфин так и не рассказал ни единой живой душе. Гингему он тоже больше не видел.
* * *
Дети разошлись по домам.
«Хочешь тайну? Будет тебе тайна!» – слова Мефа всё ещё звенели в ушах Урфина.
«Только, чур, не ябедничай!» – улыбнулась Анта ему напоследок. Похоже, она приняла его угрозу всерьёз. Дура. Её бы он точно не выдал. Никому, никогда.
Засыпая в тот вечер, Урфин вновь и вновь вспоминал загадочную улыбку Анты. Что таит лукавая девчонка? Может, она тоже... думает о нём?
Урфин уснул, и смутные надежды озарили теплом его душу. Ему снились воздушные сны. Он летел на крылатом волке, всё выше и выше, а позади него, обняв его за плечи, сидела Анта...
...Наутро школа распахнула двери. Всюду висели гирлянды, разноцветные вывески. На подоконниках красовались цветочные горшки с флоксами и незабудками.
Взволнованные школьники ждали во дворе. Учителя стояли в сторонке, о чём-то перешёптываясь. Наконец прозвенел звонок. Но никто и не подумал пройти в класс: все знали – в День ловца не бывает занятий.
Учитель собирательства, Квил Наргус, принёс откуда-то большую коробку. Из коробки раздался тоненький писк. Дети затаили дыхание.
Рыжеволосый Фимус ткнул Урфина в бок и прошептал:
— Сейчас начнётся!
Наргус выступил вперёд, откашлялся и громко заговорил.
— Дорогие ребята! Сегодня, когда из младшей школы вы перешли в старшую, мы, учителя, по доброй традиции поздравляем вас с Днём ловца! В этот знаменательный день каждый из вас получит чудесный подарок – домашнего любимца. Так велит обычай, освящённый столетиями.
Наргус перевёл дух, и ребята снова зашептались. Урфин вытянул шею, чтобы разглядеть, что в коробке.
— Мы надеемся, – продолжил Наргус, – что подаренный вам зверёк не только станет вашим верным другом, но и поможет вам в том суровом ремесле, которое наш народ с честью исполняет уже много веков. Котята, которых вы сегодня получите, принадлежат ценнейшей породе – охотус хитриллиум. На уроках собирательства я помогу вам их выдрессировать. И скоро они станут вам незаменимыми помощниками в сборе дани для великой госпожи Гингемы.
Наргус раскрыл коробку. Писк сразу стал громче. Двумя пальцами Наргус вытащил из коробки рыжего котёнка и объявил:
— Орт Фимус, прошу!
Сосед Урфина, рыжеволосый под стать своему будущему питомцу, шагнул вперёд и принял подарок из рук учителя.
— Анта Вель! – продекламировал Наргус, извлекая из коробки отчаянно мяукавший белый комочек.
Взвизгнув от радости, Анта побежала забрать котёнка.
— Всё как договаривались! – услышал Урфин её восторженный шёпот минуту спустя.
А Наргус продолжал объявлять имена.
Урфин ждал. Шли минуты. Всё новые и новые котята появлялись из коробки и переходили на руки к ребятне. Слышалось шушуканье, умилённые возгласы. Некоторые уже понесли котят домой. Школьный двор понемногу пустел.
Урфин ждал. На душе у него помрачнело.
Верзила Тол Меф, проходя мимо с чёрным пушистым котёнком на плече, проворчал снисходительно:
— Зря ты пожадничал. Надо было вчера столковаться. А теперь жди своей тайны...
— Да не жадничал я! – вскипел Урфин. – Как ты не поймёшь! Ведь это не честно! Обычай велит...
— Урфин Джюс! – оборвал его зычный голос учителя. И Урфин, как зачарованный, двинулся вперёд.
Квил Наргус посмотрел на него с насмешкой.
— К сожалению, Урфин, всех котят разобрали...
Урфин похолодел. Оглянувшись назад, словно ища поддержки, он увидел, что остался последним, кто ещё не получил подарка. Все ребята уже разошлись. Во дворе остались лишь Анта да второгодник Меф, оба уже с котятами.
— Но как же... – Урфин почувствовал, что его захлёстывает холодная ярость.
— Увы, – учитель показал ему коробку. Та была пуста.
— Но как же обычай?! – воскликнул Урфин.
Квил Наргус усмехнулся.
— Не бойся, обычай мы чтим. Ты не останешься без подарка.
И прежде чем Урфин успел что-то возразить, Наргус шагнул в сторону, снял с подоконника цветочный горшок, в котором почему-то не росло никаких цветов, сунул внутрь руку и вытащил оттуда какой-то нелепый шерстистый комок грязно-пегой окраски.
— Что это?! – Урфин отшатнулся.
— Твой подарок, – учитель растянул губы в улыбке. – Боюсь только, мышей он ловить не станет. Да и хворый он малость. Но уж другого не было, не обессудь. Всё ведь лучше, чем совсем без подарка. Правда?
Сзади раздался издевательский смех.
Лицо Урфина залила краска. Он обернулся.
Тол Меф и Анта покатывались со смеху, тыча пальцами в его сторону. Меф состроил гримасу, изображая, должно быть, изумление, охватившее Урфина при виде неожиданного подарка. В другое время Мефу не прошла бы даром эта гримаса. Урфин бросился бы на него с кулаками. Но сейчас... Сейчас ему было не до того. Ведь над ним – кто бы мог представить – смеялась Анта! Смеялась, захлёбывалась от хохота, показывала пальцем.
— Медведь! – еле выговорила она, давясь от смеха. – Вот тебе твой сюрприз! Ждал котёнка? А может, волка крылатого? Все же знают, ты мечтаешь о крылатом волке. Вот тебе крылатый волк! Полетай на медведе сначала. Он... он... такой же уродец, как и ты!
Урфин закрыл лицо руками. Ему хотелось заткнуть уши, бросить всё, бежать отсюда.... прочь, прочь...
Но поверх жгучего стыда, поверх отчаяния и обиды, поднялось в нём новое чувство. Лютая ненависть.
Ненависть ожгла его изнутри, словно он залпом осушил стакан с йодом.
Урфин отнял от лица ладони. Выпрямился. Заставил себя посмотреть в глаза учителю.
— Давайте сюда ваш подарок, – отчётливо проговорил он.
Улыбка сползла с лица Наргуса.
Учитель молча протянул Урфину бурый комок, и Урфин крепко прижал медвежонка к груди.
— Уаррр, – заурчал медвежонок, ткнувшись носом в плечо своему новому хозяину.
— Спокойно, – сказал ему Урфин и дрожащей ладонью погладил зверька за ушами. – Не бойся. Я тебя в обиду не дам.
Развернувшись, Джюс зашагал со двора. На Анту с Мефом он даже не взглянул.
Вслед ему нёсся смех. Но Урфин лишь тряхнул головой.
— Увидишь, – сказал он медвежонку. – Мы с тобой ещё полетаем!
@темы: фанфики, Конкурс обычаев
-
-
29.11.2015 в 18:10-
-
29.11.2015 в 19:09Автору большое спасибо!
-
-
29.11.2015 в 22:03Гингема неожиданная. Ну, ведьма, ну, зелья варит, ну, дань требует... но ни фига не Хтоническое Зло.
Жаль Урфина тут до безумия в конце, конечно. И в том числе потому, что, похоже, именно отсюда он начал взращивать ненависть - не на конкретных людей, так называемого учителя и соучеников, а на весь мир. Но хотя бы медвежонку повезло с хозяином)
Котята, которых вы сегодня получите, принадлежат ценнейшей породе – охотус хитриллиум
Не могу не оценить породу
Спасибо!
-
-
18.12.2015 в 21:07