Продолжение:
Главы 5-7Глава пятая
СТРАНСТВИЯ КОРИНЫ
С этого дня начались долгие странствия Корины.
Покинув Родники, она вместе с Нарком пошла на юг, стараясь не подходить к границам Розовой страны. Поддавшись уговорам волка, она несколько месяцев прожила в лесу. Нарк выбивался из сил, стараясь сделать жизнь девочки как можно более приятной. Он рыскал по округе, ежедневно принося своей хозяйке жирных зайцев, крупных перепелов и даже сладкие крапчатые грибы. Порой он находил в лесу дикие яблони, и Корина превращала мелкие, кислые плоды в крупные, золотистые яблоки.
Она потратила это время не зря. Днями напролет Корина сидела на пне рядом с входом в пещеру и вспоминала то, чему учили ее Гингема, а также отец с матерью. Затем она уходила в глубь леса и собирала различные грибы, травы и ягоды. Нарк утащил в ближайшей деревне для нее котелок, ложку и кружку, и Корина стала варить на костре целебные настои так, как это когда-то показывала мама Гона. Остальное время она практиковалась в чародействе.
Когда Корине надоело одиночество, она направилась в деревню под названием Ольховики, где повторила ту же слезливую историю, что некогда в Родниках. В нескольких богатых домах ее отказались принять, и тогда Корина пошла на окраину селения.
Ее взял к себе одинокий старик по имени Лонг. Когда-то он слыл лучшим кузнецом в округе, но с годами глаза его ослабли, руки утратили силу, и он оставил свое ремесло.
Корина сразу же взялась за дело. Для начала развела на заросшем бурьяном дворе такой же сад и огород, как некогда в усадьбе Рона, а затем стала лечить глаза старого Лонга целебными настоями из трав. И каково же было удивление старика, когда однажды утром, открыв глаза, он увидел лучик солнца на стене! Понятно, что Лонг души не чаял в своей приемной дочери, но другие жители деревни стали ее побаиваться. Корина была еще мала, но она владела колдовскими чарами!
Однажды в дом Лонга постучала женщина по имени Рокла. Она была женой самого богатого в деревне механика, который славился на всю страну своими чудесными часами, выполненными в виде птиц, животных и растений. Изделия мастера шли нарасхват на всех ярмарках, даже сама Бастинда купила себе часы в виде филина.
Всего в доме часового мастера хватало, однако его жене Рокле и дочери Лоле было все мало. Они набили шкафы красивой одеждой, хрустальной посудой, серебряными блюдами и кубками, но остановиться уже не могли. Каждую неделю они вместе с мастером ездили в Басту – так ныне называлась столица Фиолетовой страны – и привозили оттуда чуть ли не целый воз дорогих вещей, а также овощей и фруктов.
Богатство не сделало Роклу и ее дочь добрее. Наоборот, не было в округе более жадных людей. И понятно, что, узнав о чудесном саде, вдруг выросшем рядом с домом Лонга, Рокла заволновалась. А когда по деревне пронеслась весть, что старик Лонг вновь обрел зрение, Рокла все поняла. Эта Корина – волшебница! Надо срочно переманить девчонку к себе.
Лонга дома не было, и дверь нежданной гостье открыла Корина.
– Что вам надо? – не очень любезно спросила она.
Рокла изобразила на лице радушную улыбку.
– Девочка, я пришла посмотреть, как ты живешь, – сказала гостья и буквально силой протиснулась в дом. – Ой, как здесь темно! И какие здесь низкие потолки! Фу, какая у Лонга грубая мебель. А посуда-то, посуда…
– А мне нравится, – спокойно ответила Корина, холодно поглядывая на толстую Роклу.
– Да что ты, девочка! – всплеснула руками женщина. – Разве можно такой милой крошке жить в этакой конуре? Почему бы тебе не переехать к нам? Мы с Лолой будем очень тебе рады.
Корина нахмурилась.
– Когда я пришла в деревню, то прежде всего постучалась к вам в дом, госпожа Рокла. Но вы не захотели меня приютить. С чего это вы вдруг так подобрели?
– Я была больна в тот день! – воскликнула Рокла. – У меня часто болит голова. Поверь, девочка, мы с тобой будем очень дружно жить. Через неделю поедем на ярмарку в Басту и купим тебе чудесное платье и замечательные башмачки! Ты только посмотри, как твои износились, вот-вот подошва отвалится.
Корина посмотрела на свои башмаки. Они и впрямь выглядели далеко не новыми, но Лонг аккуратно прошил их крепкими нитками, так что они еще долго могли прослужить.
– Хорошо, – после долгого размышления сказала она, – я приду к вам завтра с целебным настоем от головной боли. И еще я посмотрю ваш сад – у вас ведь ничего, кроме одуванчиков, не растет. А там видно будет.
– Пойду обрадую дочку! – просияла Рокла. – Она ведь души в тебе не чает!
Проводив Роклу, Корина стала ходить по комнате, заложив руки за спину. Именно так любила расхаживать Гингема, задумав очередную пакость.
– Души они во мне не чают, – бормотала Корина, зло сощурив глаза. – Как же, так я и поверила! Волшебство ей мое нужно, а не я. Если я сделаю то, что она просит, то эта прохиндейка всю жизнь будет ездить на моей шее. А затем и другие захотят того же. Соседка Бунда уже намекала, что неплохо бы и ей иметь в своем саду такие же яблоки, и огурцы, и кабачки… Мол, она очень любит овощи. А сколько я потратила сил, чтобы научиться их быстро выращивать, ей неинтересно. Нет, нельзя быть ДОБРОЙ волшебницей, Гингема была права. Сразу же все сядут на шею и начнут погонять: сделай мне то, сделай это…
Сгоряча Корина решила с этого же дня стать ЗЛОЙ колдуньей, но быстро передумала. Она наслышалась, как Мигуны говорят о Бастинде и Гингеме – со страхом и ненавистью. Непослушных детей пугали этими именами: «Не будешь слушаться – Гингема прилетит за тобой на своем помеле!», «Не съешь кашку, Бастинда увидит тебя своим всевидящим глазом и нашлет на тебя стаю железнозубых!». Нет, злой колдуньей быть неприятно…
В конце концов Корина додумалась до хитрой вещи.
«Надо стать ДОБРОЙ и ЗЛОЙ волшебницей сразу! Люди должны любить меня, но и бояться, – подумала она. – И даже сначала бояться, а потом уже любить. Что толку в могуществе Стеллы и мудрости Виллины, если их никто не опасается?
Другое дело Гудвин, Великий и Ужасный! Слава о нем разнеслась по всей Волшебной стране. Говорят, он построил чудесный город и украсил его башни огромными изумрудами. Они так сияют в лучах солнца, что Изумрудный город виден издалека. Жители Зеленой страны обожают своего нового правителя – ведь теперь им не страшны никакие колдуньи! Но Гудвин не только Великий, но и Ужасный… Ходят слухи, что по ночам он превращается в чудовище и рыщет по лесам, разрывая в клочья и железнозубых, и даже могучих саблезубых тигров. Несмотря на это, ненависти к Гудвину никто не выказывает – его побаиваются, да, но страх смешан с уважением и почитанием.
– Решено, – подумала Корина, – меня тоже будут бояться – но не ненавидеть. Когда я стану королевой какой-нибудь страны, я сделаю своим подданным много добра: засажу их земли чудесными садами, выращу во всех дворах удивительные цветы, стану спасать людей от бурь и гроз – пока меня будут слушаться и почитать. Но если кто-то непочтительно отзовется о своей повелительнице или не склонит голову в моем присутствии… О-о, тогда мой гнев будет страшен!»
На следующий день Корина с дружеской улыбкой пришла в дом Роклы. Долговязая Лола невольно скривилась, увидев красивую девочку, но все же изобразила на лице кислую улыбку. Рокла же проявила редкое гостеприимство, даже предложила вкусный обед.
Корина вежливо отказалась и протянула хозяйке кувшин с травяным настоем.
– Это лекарство от головной боли, – сказала она. – А теперь я пойду во двор, посажу яблони.
– Надеюсь, самые лучшие яблони? – заволновалась Рокла.
– Не беспокойтесь, – усмехнулась девочка, – таких во всей стране не сыщешь.
Она вышла из дома и прошлась по заросшему одуванчиками двору, разбрасывая семена направо и налево. Затем произнесла несколько заклинаний и ушла, пообещав прийти завтра, уже насовсем.
Утром Рокла проснулась в прекрасном настроении и прошла в комнату дочери.
– Замечательное лекарство! – весело сказала она. – Эта дурочка Корина меня вылечила, и притом совершенно задаром. Ты что, дочка?
Увидев мать, Лола взвизгнула и закрылась с головой одеялом.
Удивленная Рокла подошла к зеркалу – и завопила от страха. Вместо носа у нее был длинный клюв, а среди рыжих волос появился разноцветный хохолок, словно у удода. Проклятая девчонка заколдовала ее!
Громко вопя, Рокла подскочила к окну – и отшатнулась. Двор за ночь неузнаваемо изменился, но не оттого, что на нем выросли фруктовые деревья, – нет! Вокруг дома стояли высокие, выше крыши, кусты с железными колючками, а между ними буйно разрослась крапива.
Вскоре на вопли Роклы сбежалась вся деревня. Мужчины пытались срубить кусты, чтобы проделать тропинку к дому, да не тут-то было. Стволы были твердыми, как камень, а иглы больно жалили, словно стая рассерженных ос.
Кто-то догадался побежать к дому Лонга. Старик работал, как обычно, в кузне, а Корины и след простыл.
Стоя на пригорке возле леса, девочка со злорадной усмешкой смотрела, как Мигуны суетятся возле дома Роклы. Это было первое злое колдовство, сотворенное Кориной, и оно принесло ей немало удовольствия.
– А приятно быть злой колдуньей, Нарк! – сказала она.
Стоявший рядом волк усмехнулся.
В этот момент к ним подлетела сорока.
– Вы слышали, слышали, слышали? – застрекотала она, кружа над головами. – Гингема, Гингема, Гингема! Вы слышали, слышали, слышали? Виллина, Виллина, Виллина!
– Нет, не слышали, – язвительно ответила Корина. – Перестань болтать попусту. Что произошло-то?
– Гингема погибла! – торопливо проговорила сорока, – Ее раздавила фея Убивающего Домика!
Корина насторожилась:
– Что за фея Убивающего Домика? Никогда о такой не слышала. И как можно убить Гингему? Она же самая могущественная волшебница на свете!
– Нет, Виллина сильнее ее! – опять застрекотала сорока. – Гингема подняла страшный ураган, букапу, трикапу, ерики, морики… Но Виллина заставила ветер принести из-за гор домик и обрушила его на голову Гингемы. Трах-тара-рах! От Гингемы осталось только мокрое место, букапу, трикапу! А из домика вышли девочка-фея и маленький черный зверек, очень страшный и злой. Их встретила сама Виллина. А затем фея ушла по дороге, вымощенной желтым кирпичом. Вы слышали, слышали? Гингема погибла! Гингема погибла!…
Сорока улетела.
Корина задумалась. Она конечно же огорчилась, узнав о смерти Гингемы, но еще больше ее расстроила весть о появлении в Волшебной стране какой-то феи Убивающего Домика. Кто она такая и чего от нее можно ожидать? Неужели у нее, Корины, появилась еще одна соперница?
И еще две вещи расстроили Корину. Оказалось, что ДОБРАЯ волшебница Виллина способна на ЗЛО. Она убила Гингему, пусть и спасая Большой мир от разрушительного урагана. Это делало Виллину более опасной соперницей. И второе. На помощь Гингемы больше нельзя было рассчитывать. А ведь она еще так мала…
Поразмыслив, девочка твердо сказала:
– Мы возвращаемся в Голубую страну, Нарк. Немедленно.
Волк насторожился.
– Ты хочешь стать ее правительницей вместо Гингемы? – спросил он.
– Нет, мне пока рано брать власть, – покачала головой Корина. – Мой час еще придет…
Она повернулась и торопливо пошла к лесу.
Часть вторая
Заколдованный лес
Глава шестая
ПЕРВАЯ КНИГА ТОРНА
Путь в Голубую страну оказался нетрудным. Лесные чащи и болота больше не пугали Корину. Она повзрослела и обрела веру в собственные силы, открыв в себе чародейские способности, хотя и понимала, что до настоящей волшебницы ей еще далеко…
Вокруг пещеры Гингемы было пустынно: Жевуны по-прежнему сторонились этого места. Девочка вошла внутрь и даже поежилась от холода. Здесь ничто не изменилось – и чучело крокодила под потолком, и связки сушеных мышей, и опустевший котел из-под колдовского варева…
Нарк тихо зарычал.
– Ты что? – спросила Корина.
– Незнакомые запахи… – рыкнул волк. – Пахнет какой-то птицей… кажется, вороном.
Корина подошла к сундукам колдуньи, стоявшим в дальнем углу пещеры, и стала нетерпеливо в них копаться.
– Ищи, Нарк, ищи! – крикнула девочка. – Где-то здесь должна быть спрятана книга. Очень старая книга…
– А что такое книга? – осведомился волк. – И как она пахнет?
Корина только досадливо махнула рукой.
Как она и ожидала, в сундуках не было ничего интересного. Только на дне одного из них, под одеялом из овчины, девочка с удивлением обнаружила роскошное платье, расшитое жемчугом и бриллиантами, и здесь же – небольшой овальный портрет. На нем была изображена очень красивая темноволосая женщина с карими глазами и недоброй улыбкой.
– А это еще кто? – недоуменно спросила девочка. – И откуда здесь такое прекрасное платье и этот портрет?
Нарк подошел и заглянул в сундук.
– Платье я узнаю, – сказал он спокойно. – А этот порт… порт… как ты назвала эту маленькую штуку?
– Портрет, – объяснила Корина. – Их рисуют художники – так мне говорил Рон. Но кто эта красавица?
– Как кто? – удивился волк. – Гингема, конечно.
– Но она же была…
– Гингема могла менять внешность, – усмехнулся волк. – Когда я первый раз встретил ее в лесу, она была точно такой, как на этом порт… портрете.
Нарк рассказал девочке о той давней встрече среди папоротников, о том, как высокая красавица мигом превратилась в косматую старуху с крючковатым носом.
Корина с изумлением выслушала эту историю.
– Почему же ты раньше мне никогда не рассказывал? – воскликнула она.
Волк в раздумье почесал лапой за ухом.
– А зачем? Я думал, ты все знаешь о старой хозяйке, о том, что она была когда-то в Большом мире этой… как ее… забыл.
– Кем, кем? – возбужденно спросила Корина. – Ну же, Нарк, дорогуша, вспомни… Вспомни, пожалуйста!
Волк тоскливо уставился в низкий сырой потолок пещеры. Когда-то давно старая хозяйка что-то рассказывала ему о Большом мире. Тогда Гингема еще порой грустила о прошлом и, не имея другого собеседника, многое рассказывала Нарку, своему единственному слушателю.
– Э-э… – промямлил Нарк, поминутно принимаясь чесать себя за ухом. – Старая хозяйка была… это… как его… гр… гр…
– Что еще за «гр»? – возмутилась Корина. – Говори яснее, голова дырявая!
Глаза девочки недобро блеснули. В них читалась такая угроза, что Нарк струхнул. Конечно, они с Кориной друзья, и он – большой, могучий волк, а она – крошечная девчонка, но… Но она КОЛДУНЬЯ, а значит, шутки с ней плохи.
– Гр… гр… гра… гра… графиня, вот! – выпалил волк и с облегчением вздохнул, очень довольный собой.
– Графиня? – переспросила Корина. – А что это значит?
Бедный Нарк лег на спину и задергал лапами. Что-то старая хозяйка говорила про это…
– Гр… гра… графиня – ну, это там, в Большом мире, что-то вроде…
– Королевы? – с надеждой воскликнула девочка. – Гингема была в Большом мире королевой?
– Нет, – честно признался Нарк. – Меньше, чем королевой, но у нее был замок, и… ну, словом, она очень нравилась одному королю.
– Король был влюблен в Гингему? – изумилась Корина, округлив глаза. – Ой, как интересно! Ну, Наркуша, дорогой мой железнозубик, расскажи об этом. Хочешь, я тебе почешу брюхо?
Волк обожал, когда молодая хозяйка чесала ему брюхо, тем более что она не часто баловала его этим. Задрав лапы вверх и улегшись поудобнее, он рассказал о том, как Гингема под именем графини де Барр попыталась завладеть сердцем и страной короля Луи и что из этого вышло.
Корина очень внимательно выслушала его.
– Она решила завладеть сердцем короля… – прошептала девочка. – Кажется, я понимаю, что это значит… Ладно, хватит болтать, пора заняться делом. Ищи книгу, Нарк! Когда найдешь что-то необычное, тащи ко мне. Гингема, скорее всего, зарыла ее…
До самого вечера они обыскивали пещеру колдуньи. Волк перерыл крепкими лапами буквально весь земляной пол, но ничего, кроме червей да старых корней, не нашел.
Наконец он откопал большую раковину и с довольным видом принес ее хозяйке.
– Это книга? – спросил он. – Никогда не встречал такую штуку.
Корина тоже прежде не видела столь большую раковину, но, к огорчению волка, покачала головой.
– Ерунда, – недовольно буркнула она. – Это просто ракушка, – и со злостью швырнула раковину вверх.
Та попала в веревку, на которой висело чучело крокодила, и оно внезапно рухнуло на пол. Волк едва успел отскочить в сторону. Зеленый ящер ударился о край распахнутого сундука и развалился пополам. Из брюха чучела выпала большая книга в потертом кожаном переплете и отлетела прямо к ногам перепуганной девочки.
– Книга… – прошептала она. – Книга!
На темно-коричневой обложке было вытеснено изображение фигуры старика с высоким лбом и длинной бородой. Он не был похож ни на Жевунов, ни на Мигунов. Конечно же это был великий Торн!
Корина уселась на крышке сундука и стала листать плотные пергаментные страницы. Они были испещрены черными буквами и непонятными рисунками.
– Жаль, Гингема не научила меня читать, – огорченно вздохнула девочка.
– Вернее, ты сама не захотела учиться, – напомнил хозяйке Нарк. – Ты тогда вопила так, словно тебя собирались резать…
– Помолчи, – сурово прервала его Корина.
Она соскочила с сундука и подошла к полированному серебряному блюду, висевшему на стене пещеры. Оно служило зеркалом, хотя Гингема и не любила в него смотреться.
В полутьме Корина едва разглядела свое лицо. Ей показалось, что оно чуть вытянулось и щеки стали не такими пухлыми, как раньше.
– Я расту, – убежденно сказала Корина. – Когда-нибудь я стану взрослой и овладею всеми магическими заклинаниями. Я обязательно сделаю это, Нарк!
Волк кивнул. Он верил, что когда-нибудь Корина станет настоящей волшебницей. Но… в стране Торна есть еще могущественная Бастинда с ее проклятыми Летучими Обезьянами и Стелла, обладавшая секретом вечной молодости. Нельзя забывать и о Виллине. Кроме того, в Изумрудном городе живет Великий и Ужасный Гудвин. И еще недавно появилась какая-то фея Убивающего Домика… Не слишком ли много соперников для маленькой девочки?
Но Нарк не стал делиться с хозяйкой своими сомнениями, тем более что она в самом деле чуть-чуть подросла.
Корина положила в котомку чародейскую книгу, обвела на прощанье пещеру Гингемы грустным взглядом и сказала:
– Пора, Нарк.
– Куда мы направимся на этот раз, хозяйка? – деловито осведомился волк.
– Куда глаза глядят, – серьезно ответила Корина, усаживаясь на Нарка. – В любую деревню Жевунов. Я скажу, что заблудилась… словом, сам знаешь. Надо ждать, пока я вырасту, ничего не поделаешь. Ждать и ума набираться…
С той поры прошло много лет. Корина росла очень медленно – ведь для нее десятилетие равнялось всего одному году. Как и прежде, она переходила из деревни в деревню, чтобы люди чего-нибудь не заподозрили. Но на этот раз девочка вела себя куда умнее. Она больше не колдовала на глазах у всей деревни.
«Жевунам ни к чему знать, что я волшебница, – решила девочка. – Иначе рано или поздно их болтовня дойдет до ушей Стеллы и Виллины! А вдруг та же Виллина прознает, что я – приемная дочь Гингемы, и обрушит мне на голову какой-нибудь дом или скалу?»
От этих мыслей Корине становилось не по себе.
Отныне она играла роль самой обычной девочки, но в отличие от других детишек, Корина охотно копалась в огородах, собирала грибы, шила, убирала в доме и готовила еду. Очередные приемные родители не могли нарадоваться на послушную девочку и очень огорчались, когда та внезапно исчезала. Только одна странность всегда удивляла Жевунов: девочка каждый день уходила на часок-другой в лес. Добрые Жевуны даже не подозревали, что Корина встречалась там со своим другом волком и училась колдовать. Девочка быстро освоила чтение и теперь усердно, страницу за страницей, одолевала магическую книгу Торна. Учение давалось ей нелегко, но в девочке неожиданно проснулось упорство.
Однако Корина ходила в лес не только поэтому. Подружившись с птицами, она стала узнавать обо всем, что происходит в Волшебной стране. А происходило там многое…
От знакомой сороки Корина услышала о гибели Бастинды (эта весть очень обрадовала Нарка), об отлете куда-то за Кругосветные горы волшебника Гудвина и о возвращении в Большой мир Элли, феи Убивающего Домика. Корина даже подпрыгнула от радости – у нее теперь лишь две соперницы! Но на своем длинном хвосте сорока принесла и еще кое-какие вести. Она рассказала о друзьях Элли – Железном Дровосеке, Страшиле и Льве. Первый стал правителем Фиолетовой страны, второй – Изумрудного города, а третьего выбрали своим повелителем звери. Хоть три друга и не были магами, но они дружили с Виллиной и Стеллой. Это очень не понравилось Корине.
Прошло еще много лет. Однажды юная волшебница вернулась из леса в свой очередной дом после свидания с Нарком в приподнятом настроении. Она и сама не могла понять причину своей радости. Казалось, сегодня должно было произойти что-то очень важное. Но что?
Войдя в свою комнату, Корина случайно бросила взгляд в зеркальце, висевшее на стене. Вот уже несколько лет она старалась не смотреться в него, чтобы не расстраиваться при виде своего слишком юного лица.
Корина вздрогнула. На нее смотрела красивая девушка лет четырнадцати. Девушка!!
– Наконец… – прошептала она со слезами на глазах. – Теперь я могу действовать… Настала пора испытать мои силы. Как знать, быть может, я уже могу стать королевой?…
Глава седьмая
ЛЮДУШКА-ГОЛУБУШКА
Ранним утром Корина собрала в котомку немного еды и покинула дом на краю деревни Озерки, в котором прожила почти три года. На опушке леса ее поджидал Нарк, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу. Ему до смерти надоело жить в сырой норе, которую он вырыл в глубоком овраге.
Нарк очень обрадовался, узнав о предстоящем путешествии. При виде хозяйки волк стал прыгать вокруг нее, словно игривый щенок.
– Фу, Нарк, перестань! – со смехом отмахнулась от него Корина. – Ты поцарапаешь мне щеки своим шершавым языком!
– Прости, Коринушка, – рыкнул волк, преданно глядя на девушку. – У-у-у, как же мне надоела эта проклятая деревня! Все Жевуны как Жевуны, копаются на своих полях и огородах и нам, волкам, жить не мешают. А эти прямо помешались на грибах и ягодах. Целыми днями так и шастают по лесу, носа из норы не высунешь!
– Хватит скулить, – строго сказала девушка. – Поехали к дороге из желтого кирпича. Нам нужно в деревню Сосенки – она находится где-то неподалеку.
– А что мы будем делать в Сосенках? – осведомился волк.
– У меня есть план, – объяснила Корина. – Я хочу для начала стать королевой Фиолетовой страны.
– У-у-у!
– Не вой, Наркуша. Я все обдумала. Болтливые птицы рассказали мне, что некогда в Сосенках жил сам правитель Фиолетовой страны. Тогда он был еще обычным Жевуном-дровосеком, и у него была невеста.
– Ну и что? – удивился волк.
– А то, дурачок, что с пустыми руками к Железному Дровосеку мне идти не хочется. Еще примет меня за какую-нибудь самозванку! Другое дело, если я принесу письмо от его бывшей невесты. Увидишь, как этот железный чурбан обрадуется! Теперь понял?
– Нет, – честно признался Нарк. – А что такое «письмо»?
Корина только рассмеялась и безнадежно махнула рукой. По старой привычке она уселась на волка верхом, но ее ноги лишь слегка оторвались от земли.
– Э-э, ты зачем пригнулся, плут? – строго спросила она.
– Я не пригнулся, – обиженно отозвался Нарк.
Юная волшебница не сразу сообразила, что произошло.
– А-а, да я просто выросла! – улыбнулась она, слезая с мохнатого зверя. – Все, отъездилась я на твоей широкой спине, дружище. Ладно, пойду пешком. Жаль, что я пока не знаю заклинания Виллины, а то бы мы с тобой могли мгновенно переноситься с места на место. Хм-м… а если нам, Наркуша, превратиться в птиц или, скажем, мух?
Волк вздрогнул всем телом.
– У-у, только не это! – завыл он. – Не хочу быть мухой! Разве у нас с тобой нет крепких ног, хозяйка?
Корина пожала плечами, но возражать не стала.
Девушка и волк пошли по хорошо нахоженной тропинке в лес. Часа через два они оказались на дороге из желтого кирпича. Здесь друзья свернули налево и направились в северо-западную часть Голубой страны.
Нарк бежал чуть впереди своей хозяйки, настороженно принюхиваясь и прислушиваясь. Он ощущал множество запахов, и не все из них были волку знакомы.
К вечеру друзья дошли до развилки. Лес в этом месте был особенно глухим. Высокие старые ели нависали над дорогой, полностью закрывая небо. Со стороны небольшого болотца ползли языки серого тумана.
– Бр-р-р, холодно! – вздрогнула Корина, потирая озябшие руки. – Неужели здесь нет никакого жилья? Что-то мне не очень хочется ночевать под деревом.
– Посмотри, хозяйка! – вместо ответа сказал Нарк.
Он подбежал к перекрестку. Вправо от большой дороги уходила поросшая травой и усыпанная белыми камнями тропинка. В самом ее начале стоял покосившийся трухлявый столб, на котором висела на одном гвозде широкая доска. На ней было коряво написано:
«ЭЙ, ПУТНИКЪ! ЗАХХОДИ В ГОССТИ К АДДИНОКОМУ И БАЛЬНОМУ ПРИБАЛЬНОМУ, НО ОЧЧЕНЬ БАГГАТОМУ ЕНВАЛЛИДДУ!»
– Это еще что за «енваллидд»? – удивилась Корина, разглядывая доску. – А-а, понимаю, это значит «инвалид». Интересно, что за грамотей написал эту галиматью?
Нарк оскалил зубы.
– Какая разница, хозяйка? – бодро рыкнул он. – Кто бы ни писал, он должен жить неподалеку. Я чувствую много-много запахов Жевунов и еще один, сильный и незнакомый. Фу, и до чего же неприятный! На звериный не похож… Давай-ка я пойду на всякий случай вперед, хозяйка!
Корина хотела было согласно кивнуть, но затем спохватилась.
– Нет, – возразила она, упрямо сдвинув брови. – Хватит мне прятаться за твою широкую спину, Нарк! Как-никак, я теперь чародейка и должна уметь постоять за себя. Настала пора всерьез испытать свои силы. Подумай сам: разве я смогу стать королевой, если буду бегать от всех опасностей? Решено, пойду одна. А ты… ты переночуй где-нибудь в лесу, тебе не привыкать.
Волк пытался возражать, но Корина на этот раз была неумолимой. Она даже несколько раз сердито топнула ногой, и Нарк струхнул. Корине ничего не стоило превратить его в мышь или жабу. Волк уныло опустил голову и поплелся в глубь леса.
«Девчонка на самом деле стала могучей волшебницей, – утешал он себя. – Конечно, до Гингемы ей пока далеко, но связываться с ней опасно любому. Интересно, чей этот противный-препротивный запах? Может быть, старый кабан? Нет, не похоже…»
Тем временем Корина шла по тропинке в глубь леса. По обеим сторонам росли небывало высокие и мрачные ели, и сердце юной волшебницы сжималось от страха. Она уже стала жалеть, что отослала Нарка, но самолюбие не позволяло ей позвать друга на помощь.
Пройдя полмили, Корина увидела старый замок, окруженный высокими каменными стенами и широким рвом. Мост через ров был опущен, и рядом не было видно никакой стражи. Подойдя ближе, девушка с удивлением поняла, что замок запущен до невозможности. Воды во рву было немного, и та превратилась в грязную жижу, затянутую ряской и заросшую лилиями. Цепи подвесного моста проржавели, доски наполовину сгнили, так что идти по ним надо было с опаской. Могучие стены замка заросли хмелем и диким виноградом, а крыши башен потеряли чуть ли не половину своих красных черепиц.
– А-а, кажется, я вспоминаю это место… – пробормотала Корина. – Гингема когда-то рассказывала о нем. Ладно, посмотрим…
Немного приободрившись, девушка осторожно прошла по мосту и оказалась во дворе замка. Окна трех мощных башен ощетинились выбитыми стеклами, дубовые двери висели вкривь и вкось. И все же замок был обитаемым! Одно из окон центральной башни светилось, и из него до Корины донесся звук на удивление басистого голоса:
Э-эх! Хотел Людушка убить муху,
О-ох, да не хватило у него духу.
Э-эх, задумал Людушка паутину сорвать,
О-ох, да не смог паука с потолка согнать!
Корина отворила покосившуюся дверь и вошла в большой зал, освещенный тремя сальными свечами. Ох, до чего же здесь было грязно! На дубовом столе громоздились грязные глиняные тарелки, засохшие хлебные корки и рыбьи кости. Среди всего этого мусора деловито жужжали мухи. Ножки стульев торчали вкривь-вкось и держались, казалось, на одном честном слове. У камина, затянутого густой паутиной, возлежал на диване большой розовощекий человек ростом с двух взрослых Жевунов. Он был толст, неопрятно одет и грязен так, словно не мылся года два. Лицо молодого толстяка было на редкость унылым. Закатив глаза к потолку, он меланхолично бормотал:
У-ух, и за что меня зовут душегубушкой,
Ы-ых, а не Людушкой-голубушкой?…
– Хотите, я буду звать вас так? – улыбнувшись, сказала Корина. – По-моему, очень несправедливо обижать такого безобидного людоеда.
– Святая правда! – горестно вздохнул Людушка и скосил на гостью круглые рачьи глаза. – Меня нельзя обижать, а надо мной издеваются все, кому не лень: мыши, Жевуны, пауки и даже козы… Рад видеть такую умную и приветливую девушку! Садись, отдохни с дороги… Только не на этот стул, голубушка, у него всего три ножки. И как же зовут такую приятную во всех отношениях гостью?
– Кориной, – ответила девушка, осторожно усаживаясь на самом крепком стуле. – Я иду в деревню Сосенки и заблудилась в лесу. Вы никогда не бывали в этой деревне, Людушка?
– Нигде я не бывал, – еще горестней вздохнул Людушка. – Я такой толстый и неуклюжий, что не могу выйти даже за ворота замка. Хорошо еще, что мой покойный папашка набил подвалы вкусной-превкусной едой, не то я бы давно ноги протянул, честное-пречестное слово.
– И много там еще осталось еды? – спросила Корина и невольно сглотнула. Только сейчас она поняла, как проголодалась.
– Даже не знаю, – пожал плечами Людушка и со стонами, охами и вздохами слез с дивана. – Неделю назад еще кое-что оставалось в самых потаенных уголках да на самых высоких полках. Но сколько всякого люда с той поры здесь побывало, просто ужас! И все идут с мешками да корзинами. Прослышали, Коринушка-голубушка, про мой добрый нрав и стали шалить. Тащат все, что под руки подвернется, да еще надо мной насмехаются. «Глупый ты, Людушка, и притом безобидный, – говорят эти лихие людишки. – Во его папашку, почитай, вся Голубая страна боялась пуще огня, а тебя даже крот лесной и тот обидеть может. Ну как тебя, дубину стоеросовую, после этого не ограбить да не обворовать?» Вот и грабят мой замок, вот и воруют.
– А почему же вы их не прогоните? – с сочувствием спросила Корина. – Вы такой большой и, наверное, сильный…
– Это верно, я сильный, – кивнул Людушка и, с хрустом потянувшись, широко зевнул. – Сильный-пресильный! Только ленивый очень. Мне лишь бы поесть да поспать, а остальное хоть гори ясным пламенем. Замок скоро развалится, а мне лень за топор да молоток взяться. Э-эх, ладно, на мой век хватит!… Покушать не желаешь, Коринушка?
Девушка кивнула.
– Если можно, хотя бы кусочек сушеного мяса или соленой рыбы…
– Поищем, поищем, – широко улыбнулся Людушка. – Пойду схожу в подвал, поскребу по сусекам, может, что-нибудь да найду.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Корина. – А я пока приберу на столе.
Кряхтя и жалуясь на тяжелую жизнь, молодой людоед поплелся в угол зала и спустился по лестнице в подвал. А Корина засучила рукава платья и взялась за дело. На камине лежал кем-то забытый мешок – он годился в качестве тряпки. Девушка нашла во дворе помятое медное ведро и набрала в колодце воды. Стол не убирали, наверное, несколько месяцев, но девушка привыкла за время своих странствий к самой тяжелой домашней работе. Ей даже в голову не пришло использовать волшебные заклинания, – да и зачем, когда есть тряпка и вода?
Минут через десять Людушка вернулся, держа поднос, закрытый довольно чистым полотенцем. Хозяин замка надел синий фартук, а на шею повязал видавшую виды салфетку. Ухмыляясь, он негромко напевал себе под нос:
Хороши Жевуны в стране нашей
И особенно с рисовой кашей.
– О-о, как замечательно ты прибрала мой стол! – просиял Людушка. – У меня даже аппетит разыгрался, честное-пречестное слово! Садись, Коринушка, сейчас мы кушать будем. Очень полезно кушать на ночь, ха-ха!
Девушка села на стул, не сводя взгляда с подноса. Ей показалось, что оттуда доносится запах жареных пирожков.
Людушка шумно уселся за стол, поправил салфетку на груди и облизнулся.
– У-ух, до чего я проголодался! Жаль, забыл вымыть руки перед едой. Надеюсь, ты простишь меня, Коринушка?
– Прощу, прощу, – нетерпеливо ответила девушка. – Но что мы будем есть?
Людушка с широкой улыбкой сдернул полотенце с подноса. Разочарованная Корина увидела пустое глиняное блюдо, два остро отточенных ножа и большую серебряную вилку.
– Не знаю уж, что будешь кушать ты, дорогуша, – добродушно прогудел Людушка, – а я буду есть тебя. Обожаю, понимаешь, ужинать простаками да простушками! Они весьма полезны для нашего людоедского желудка.
– Что-о? – возмущенно воскликнула Корина, вскакивая на ноги.
Вернее, она попыталась вскочить, да не тут-то было. Из спинки стула немедленно выдвинулись два металлических захвата и плотно обхватили девушку за туловище, так что она даже вскрикнула от боли.
– Жмет? – заботливо спросил Людушка. – Уж прости, Коринушка, ошибся я малость. Надо было усадить тебя на соседнем стуле – там захваты размером побольше. Да ничего, не беспокойся, мучиться тебе недолго осталось. Я сегодня оч-чень даже голоден и зол, честное-пречестное слово! А все почему? Целых два дня ни один глупец ко мне не захаживал. Раньше было не в пример лучше! Когда я был еще мальчиком-побегайчиком и кушал Жевунов только из баловства, они ходили ко мне в замок целыми стаями. Одним не давало покоя богатство моего папашки, другие хотели поглядеть на знаменитый замок да на меня. Всех я принимал как дорогих гостей, а затем кушал их и облизывался. Видишь, какой я стал упитанный да цветущий?
Корина с большим трудом уняла охватившую ее дрожь.
– Выходит, вы специально притворяетесь лентяем и распустехой?
– А как же! – воскликнул Людушка. – Мой папашка не раз мне втолковывал: «Умным прослыть приятно, а дураком – полезно». Куда мне с моей солидной комплекцией бегать по лесам в поисках Жевунов? Нет уж, пускай они сами ко мне приходят да еще стол перед едой убирают, ха-ха-ха!
Корина нахмурилась.
– Смотрите не подавитесь, – с угрозой предупредила она.
Людушка озадаченно взглянул на гостью.
– Что верно, то верно, – согласился он. – Уж больно ты, Коринушка, худощавая! И куда твои родители смотрели? Может быть, в вареном виде ты будешь вкуснее? Я даже стишок сочинил на эту тему:
Сними, дорогая, платочек,
И полезай в кипяточек!
– Моя мамочка всегда говорила: «Не купайся, девочка, в кипятке – это вредно для здоровья», – с усмешкой ответила Корина. – Посудите сами, разве я могу ее ослушаться?
– Уж не знаю, чем тебе помочь, дорогуша, – огорченно развел пухлыми руками Людушка. – Кстати, а как звали твою мамочку?
Гингема, – небрежно ответила девушка.
Людоед вытаращил глаза от изумления.
– Как-как?!
– Колдунья Гингема, – пояснила Корина и тихо добавила что-то про себя.
Тотчас держащие ее железные обручи разомкнулись и со звоном упали на пол. Людоед с воплем попытался вскочить на ноги, но не смог даже пошевелиться. Какая-то могучая сила удерживала его на месте.
Корина пододвинула к себе глиняное блюдо и с задумчивым видом посмотрела на два длинных ножа.
– Так мы будем сегодня ужинать или нет? – спокойно осведомилась она.
– Э-э… да… то есть нет… – забормотал насмерть перепуганный Людушка. – Знаешь, Коринушка, что-то у меня аппетит пропал. И вообще, есть перед сном вредно. Особенно нас, людоедов.
– Это еще почему?
– Мы же с тобой, можно сказать, в прежние времена дружили семьями! – с пылом воскликнул Людушка. – Папашка мне не раз с восхищением рассказывал про твою мамулю-колдунью. Ох, до чего же он Гингему уважал! И она папашку не трогала, людоедским промыслом заниматься не мешала. Неужто и мы с тобой договориться не сможем? Жевуны тебя еще больше бояться станут, если я буду сидеть здесь, в лесу. Папашка часто говаривал: «Каждому правителю полезно иметь в своей стране нашего брата людоеда!»
Корина задумалась, поигрывая остро отточенными ножа:, ми. Она пока не собиралась становиться королевой Голубой страны. В Когиде даже и дворца-то не было! Но слова Людушки показались ей вполне разумными. Такой хитрый и страшный союзник мог пригодиться в будущем.
– Ладно, я подумаю, – сказала она. – А теперь давайте поужинаем на самом деле, а то у меня слюнки текут!
Сковывающие тело хозяина невидимые путы внезапно исчезли. Людушка облегченно вздохнул.
– Я мигом обернусь! – воскликнул он, с неожиданной легкостью выскакивая из-за стола. – Ты не думай, у меня подвалы ломятся от вегетарианской пищи! Есть и мед, и варенья, и соленья – все, что душе угодно. Мой папашка любил устраивать себе каждую неделю разгрузочные дни и меня к этому приучил. Я мигом!
Людушка торопливо побежал вновь в подвал. Корина усмехнулась, провожая его взглядом.
«Все-таки хорошо быть волшебницей, – подумала она. – Даже коварный людоед мне не страшен. А это значит, что я на самом деле повзрослела, поумнела и стану хорошей королевой Фиолетовой страны. Неужели справиться с простаком Дровосеком будет труднее, чем с этим хитрюгой Людушкой-душегубушкой?»
Вскоре хозяин замка вернулся, неся в руках огромный поднос, но не пустой, а наполненный блюдами с фруктами, печеньем, пирожками и даже вафлями.
– Кушай, Коринушка! – радостно воскликнул он, поставив все эти яства перед девушкой. – Эти вкусные вещи для меня испекли Жевуньи из деревни Омуток. За это я моих соседей никогда не кушаю и даже иногда защищаю от лихих разбойников. А все почему? Потому что в душе я добряк добряком. Скоро мне уже пять десятков годков стукнет, а я все еще словно ребенок-людоеденок. Папашка мой – это другое дело, он был самым настоящим людоедом. Может быть, и я таким стал бы, да Дровосек помешал. Слыхала небось, что моего папашку этот железный болван зарубил? А мамашка моя годом раньше в болоте утопла. Вот я и остался круглым сиротой. Пришлось до всего своим умом доходить… Да ты кушай, кушай, не опасайся, здесь все свежее и вкусное!
Юная волшебница попробовала пирожок с капустой. Он был хорош, а медовое печенье еще вкуснее. А какими сладкими были груши и виноград! Забыв об осторожности, Корина увлеклась и отведала фрукты и сладости из каждого блюда. Людушка с умилением смотрел на нее и развлекал гостью рассказами о своем трудном детстве.
Наконец Корина насытилась и с довольным видом откинулась на спинку стула.
– Уф, как было вкусно! – сказала она. – Спаси…
Неожиданно девушка почувствовала, что не может вымолвить ни слова. Язык и губы словно онемели и никак не желали слушаться.
– Что же ты не поблагодаришь меня как следует? – захихикал Людушка, с довольным видом потирая руки. – Это очень даже невежливо с твоей стороны, Коринушка! Впрочем, я не в обиде. Ведь теперь ты не сможешь произнести и своих колдовских заклинаний, верно?
Корина растерянно смотрела на него, хлопая ресницами.
– Напрасно ты съела печенье, ха-ха! – продолжал веселиться людоед. – Папашка не раз мне втолковывал: «Сынок, всегда будь готов угостить дорогого гостя ядом, снотворным или еще чем-нибудь вкусненьким». Вот я и держу в запасе печенье с соками разных травок-муравок. Одна из них так и зовется: «Помолчи, дружок». Оч-чень полезная травка! Годится против болтунов, а также колдуний. Хотя какая ты колдунья? Плохо учила тебя мамочка Гингема. Разве ты не знаешь мудрое правило: «Людям доверять нельзя, а людоедам – тем более»?
Девушка покачала головой.
– Жаль, очень жаль. Ну, ты поужинала, теперь и мне пора подкрепиться… Ой!
В зал вошел Нарк и уселся на пороге, высунув язык и насмешливо глядя на Людушку.
– Однако и глуп же ты, бр-ратец, – прорычал Нарк, – не то бы знал другую поговорку: «На каждого людоеда найдется свой железнозуб».
– Я… я пошутил! – задрожал Людушка. – Пошутить, что ли, нельзя?
Нарк в ответ так грозно зарычал, что онемение, охватившее Корину, словно рукой сняло. Что же касается людоеда, то он с испуганным воплем выпрыгнул из окна, вышибив раму.
Вздохнув с облегчением, Корина обняла за голову своего серого друга.
– Спасибо, Наркуша, – сказала она с раскаянием. – Какую же глупость я сделала! Видимо, прав был этот разбойник: нет во мне хитрости, а без нее и колдовство не всегда может помочь.
– Ничего, хозяйка! – ободрил ее волк. – Лиха беда начало. Только в следующий раз не зевай – я могу и замешкаться.
Корина подошла к окну и выглянула наружу. В лунном свете она разглядела людоеда, который стоял по колени в болотистой жиже, заполнявшей ров. С головы Людушки свисали водоросли. Около ног весело квакали лягушки. Вид у молодого людоеда был настолько жалким, что волшебница не выдержала и рассмеялась.
– Смотри не простудись, обманщик, – сказала она, – и не наглотайся лягушек – они очень вредны для людоедского желудка. Так и быть, прощу тебя, но с одним условием.
– С каким, дорогая Коринушка? – простонал хозяин замка.
– Скажи, где находятся Сосенки, в которых некогда жил Дровосек? Не верю, что ты не хотел отомстить его родным и не разыскивал эту деревню.
Глаза Людушки зажглись недобрым огнем.
– Хотел, да еще как! – хрипло ответил он. – Только дойти не мог, уж больно до Сосенок далеко… Ладно, скажу. Иди по дороге из желтого кирпича до большого оврага, а затем поворачивай налево. Выйдешь из леса и шагай прямо на север по холмистой равнине. Через день дойдешь до большой каменной стены без начала и конца. За ней-то и находятся Сосенки. Не знаю уж, как эта деревушка туда попала, но на прежнем месте ее нет, это точно. Один старый ворон так и сказал: однажды утром деревня поднялась с места и ушла по равнине к Лесу призраков.
– А ты не обманываешь? – с подозрением спросил Нарк, вспрыгнув на подоконник.
– Ну что вы! – обиделся людоед. – Даю самое честное-пречестное слово!
Корина рассмеялась и махнула рукой.
– У тебя все слова честные-пречестные, обманщик, – сказала она. – Ладно, постой там, во рву, до утра и подумай, как жить дальше. Мы с Нарком отдохнем в твоем замке. Только не вздумай сбежать: волк тебя и под землей найдет.
Людушка понурился, и Корине ответили дружным кваканьем лягушки.
Главы 5-7Глава пятая
СТРАНСТВИЯ КОРИНЫ
С этого дня начались долгие странствия Корины.
Покинув Родники, она вместе с Нарком пошла на юг, стараясь не подходить к границам Розовой страны. Поддавшись уговорам волка, она несколько месяцев прожила в лесу. Нарк выбивался из сил, стараясь сделать жизнь девочки как можно более приятной. Он рыскал по округе, ежедневно принося своей хозяйке жирных зайцев, крупных перепелов и даже сладкие крапчатые грибы. Порой он находил в лесу дикие яблони, и Корина превращала мелкие, кислые плоды в крупные, золотистые яблоки.
Она потратила это время не зря. Днями напролет Корина сидела на пне рядом с входом в пещеру и вспоминала то, чему учили ее Гингема, а также отец с матерью. Затем она уходила в глубь леса и собирала различные грибы, травы и ягоды. Нарк утащил в ближайшей деревне для нее котелок, ложку и кружку, и Корина стала варить на костре целебные настои так, как это когда-то показывала мама Гона. Остальное время она практиковалась в чародействе.
Когда Корине надоело одиночество, она направилась в деревню под названием Ольховики, где повторила ту же слезливую историю, что некогда в Родниках. В нескольких богатых домах ее отказались принять, и тогда Корина пошла на окраину селения.
Ее взял к себе одинокий старик по имени Лонг. Когда-то он слыл лучшим кузнецом в округе, но с годами глаза его ослабли, руки утратили силу, и он оставил свое ремесло.
Корина сразу же взялась за дело. Для начала развела на заросшем бурьяном дворе такой же сад и огород, как некогда в усадьбе Рона, а затем стала лечить глаза старого Лонга целебными настоями из трав. И каково же было удивление старика, когда однажды утром, открыв глаза, он увидел лучик солнца на стене! Понятно, что Лонг души не чаял в своей приемной дочери, но другие жители деревни стали ее побаиваться. Корина была еще мала, но она владела колдовскими чарами!
Однажды в дом Лонга постучала женщина по имени Рокла. Она была женой самого богатого в деревне механика, который славился на всю страну своими чудесными часами, выполненными в виде птиц, животных и растений. Изделия мастера шли нарасхват на всех ярмарках, даже сама Бастинда купила себе часы в виде филина.
Всего в доме часового мастера хватало, однако его жене Рокле и дочери Лоле было все мало. Они набили шкафы красивой одеждой, хрустальной посудой, серебряными блюдами и кубками, но остановиться уже не могли. Каждую неделю они вместе с мастером ездили в Басту – так ныне называлась столица Фиолетовой страны – и привозили оттуда чуть ли не целый воз дорогих вещей, а также овощей и фруктов.
Богатство не сделало Роклу и ее дочь добрее. Наоборот, не было в округе более жадных людей. И понятно, что, узнав о чудесном саде, вдруг выросшем рядом с домом Лонга, Рокла заволновалась. А когда по деревне пронеслась весть, что старик Лонг вновь обрел зрение, Рокла все поняла. Эта Корина – волшебница! Надо срочно переманить девчонку к себе.
Лонга дома не было, и дверь нежданной гостье открыла Корина.
– Что вам надо? – не очень любезно спросила она.
Рокла изобразила на лице радушную улыбку.
– Девочка, я пришла посмотреть, как ты живешь, – сказала гостья и буквально силой протиснулась в дом. – Ой, как здесь темно! И какие здесь низкие потолки! Фу, какая у Лонга грубая мебель. А посуда-то, посуда…
– А мне нравится, – спокойно ответила Корина, холодно поглядывая на толстую Роклу.
– Да что ты, девочка! – всплеснула руками женщина. – Разве можно такой милой крошке жить в этакой конуре? Почему бы тебе не переехать к нам? Мы с Лолой будем очень тебе рады.
Корина нахмурилась.
– Когда я пришла в деревню, то прежде всего постучалась к вам в дом, госпожа Рокла. Но вы не захотели меня приютить. С чего это вы вдруг так подобрели?
– Я была больна в тот день! – воскликнула Рокла. – У меня часто болит голова. Поверь, девочка, мы с тобой будем очень дружно жить. Через неделю поедем на ярмарку в Басту и купим тебе чудесное платье и замечательные башмачки! Ты только посмотри, как твои износились, вот-вот подошва отвалится.
Корина посмотрела на свои башмаки. Они и впрямь выглядели далеко не новыми, но Лонг аккуратно прошил их крепкими нитками, так что они еще долго могли прослужить.
– Хорошо, – после долгого размышления сказала она, – я приду к вам завтра с целебным настоем от головной боли. И еще я посмотрю ваш сад – у вас ведь ничего, кроме одуванчиков, не растет. А там видно будет.
– Пойду обрадую дочку! – просияла Рокла. – Она ведь души в тебе не чает!
Проводив Роклу, Корина стала ходить по комнате, заложив руки за спину. Именно так любила расхаживать Гингема, задумав очередную пакость.
– Души они во мне не чают, – бормотала Корина, зло сощурив глаза. – Как же, так я и поверила! Волшебство ей мое нужно, а не я. Если я сделаю то, что она просит, то эта прохиндейка всю жизнь будет ездить на моей шее. А затем и другие захотят того же. Соседка Бунда уже намекала, что неплохо бы и ей иметь в своем саду такие же яблоки, и огурцы, и кабачки… Мол, она очень любит овощи. А сколько я потратила сил, чтобы научиться их быстро выращивать, ей неинтересно. Нет, нельзя быть ДОБРОЙ волшебницей, Гингема была права. Сразу же все сядут на шею и начнут погонять: сделай мне то, сделай это…
Сгоряча Корина решила с этого же дня стать ЗЛОЙ колдуньей, но быстро передумала. Она наслышалась, как Мигуны говорят о Бастинде и Гингеме – со страхом и ненавистью. Непослушных детей пугали этими именами: «Не будешь слушаться – Гингема прилетит за тобой на своем помеле!», «Не съешь кашку, Бастинда увидит тебя своим всевидящим глазом и нашлет на тебя стаю железнозубых!». Нет, злой колдуньей быть неприятно…
В конце концов Корина додумалась до хитрой вещи.
«Надо стать ДОБРОЙ и ЗЛОЙ волшебницей сразу! Люди должны любить меня, но и бояться, – подумала она. – И даже сначала бояться, а потом уже любить. Что толку в могуществе Стеллы и мудрости Виллины, если их никто не опасается?
Другое дело Гудвин, Великий и Ужасный! Слава о нем разнеслась по всей Волшебной стране. Говорят, он построил чудесный город и украсил его башни огромными изумрудами. Они так сияют в лучах солнца, что Изумрудный город виден издалека. Жители Зеленой страны обожают своего нового правителя – ведь теперь им не страшны никакие колдуньи! Но Гудвин не только Великий, но и Ужасный… Ходят слухи, что по ночам он превращается в чудовище и рыщет по лесам, разрывая в клочья и железнозубых, и даже могучих саблезубых тигров. Несмотря на это, ненависти к Гудвину никто не выказывает – его побаиваются, да, но страх смешан с уважением и почитанием.
– Решено, – подумала Корина, – меня тоже будут бояться – но не ненавидеть. Когда я стану королевой какой-нибудь страны, я сделаю своим подданным много добра: засажу их земли чудесными садами, выращу во всех дворах удивительные цветы, стану спасать людей от бурь и гроз – пока меня будут слушаться и почитать. Но если кто-то непочтительно отзовется о своей повелительнице или не склонит голову в моем присутствии… О-о, тогда мой гнев будет страшен!»
На следующий день Корина с дружеской улыбкой пришла в дом Роклы. Долговязая Лола невольно скривилась, увидев красивую девочку, но все же изобразила на лице кислую улыбку. Рокла же проявила редкое гостеприимство, даже предложила вкусный обед.
Корина вежливо отказалась и протянула хозяйке кувшин с травяным настоем.
– Это лекарство от головной боли, – сказала она. – А теперь я пойду во двор, посажу яблони.
– Надеюсь, самые лучшие яблони? – заволновалась Рокла.
– Не беспокойтесь, – усмехнулась девочка, – таких во всей стране не сыщешь.
Она вышла из дома и прошлась по заросшему одуванчиками двору, разбрасывая семена направо и налево. Затем произнесла несколько заклинаний и ушла, пообещав прийти завтра, уже насовсем.
Утром Рокла проснулась в прекрасном настроении и прошла в комнату дочери.
– Замечательное лекарство! – весело сказала она. – Эта дурочка Корина меня вылечила, и притом совершенно задаром. Ты что, дочка?
Увидев мать, Лола взвизгнула и закрылась с головой одеялом.
Удивленная Рокла подошла к зеркалу – и завопила от страха. Вместо носа у нее был длинный клюв, а среди рыжих волос появился разноцветный хохолок, словно у удода. Проклятая девчонка заколдовала ее!
Громко вопя, Рокла подскочила к окну – и отшатнулась. Двор за ночь неузнаваемо изменился, но не оттого, что на нем выросли фруктовые деревья, – нет! Вокруг дома стояли высокие, выше крыши, кусты с железными колючками, а между ними буйно разрослась крапива.
Вскоре на вопли Роклы сбежалась вся деревня. Мужчины пытались срубить кусты, чтобы проделать тропинку к дому, да не тут-то было. Стволы были твердыми, как камень, а иглы больно жалили, словно стая рассерженных ос.
Кто-то догадался побежать к дому Лонга. Старик работал, как обычно, в кузне, а Корины и след простыл.
Стоя на пригорке возле леса, девочка со злорадной усмешкой смотрела, как Мигуны суетятся возле дома Роклы. Это было первое злое колдовство, сотворенное Кориной, и оно принесло ей немало удовольствия.
– А приятно быть злой колдуньей, Нарк! – сказала она.
Стоявший рядом волк усмехнулся.
В этот момент к ним подлетела сорока.
– Вы слышали, слышали, слышали? – застрекотала она, кружа над головами. – Гингема, Гингема, Гингема! Вы слышали, слышали, слышали? Виллина, Виллина, Виллина!
– Нет, не слышали, – язвительно ответила Корина. – Перестань болтать попусту. Что произошло-то?
– Гингема погибла! – торопливо проговорила сорока, – Ее раздавила фея Убивающего Домика!
Корина насторожилась:
– Что за фея Убивающего Домика? Никогда о такой не слышала. И как можно убить Гингему? Она же самая могущественная волшебница на свете!
– Нет, Виллина сильнее ее! – опять застрекотала сорока. – Гингема подняла страшный ураган, букапу, трикапу, ерики, морики… Но Виллина заставила ветер принести из-за гор домик и обрушила его на голову Гингемы. Трах-тара-рах! От Гингемы осталось только мокрое место, букапу, трикапу! А из домика вышли девочка-фея и маленький черный зверек, очень страшный и злой. Их встретила сама Виллина. А затем фея ушла по дороге, вымощенной желтым кирпичом. Вы слышали, слышали? Гингема погибла! Гингема погибла!…
Сорока улетела.
Корина задумалась. Она конечно же огорчилась, узнав о смерти Гингемы, но еще больше ее расстроила весть о появлении в Волшебной стране какой-то феи Убивающего Домика. Кто она такая и чего от нее можно ожидать? Неужели у нее, Корины, появилась еще одна соперница?
И еще две вещи расстроили Корину. Оказалось, что ДОБРАЯ волшебница Виллина способна на ЗЛО. Она убила Гингему, пусть и спасая Большой мир от разрушительного урагана. Это делало Виллину более опасной соперницей. И второе. На помощь Гингемы больше нельзя было рассчитывать. А ведь она еще так мала…
Поразмыслив, девочка твердо сказала:
– Мы возвращаемся в Голубую страну, Нарк. Немедленно.
Волк насторожился.
– Ты хочешь стать ее правительницей вместо Гингемы? – спросил он.
– Нет, мне пока рано брать власть, – покачала головой Корина. – Мой час еще придет…
Она повернулась и торопливо пошла к лесу.
Часть вторая
Заколдованный лес
Глава шестая
ПЕРВАЯ КНИГА ТОРНА
Путь в Голубую страну оказался нетрудным. Лесные чащи и болота больше не пугали Корину. Она повзрослела и обрела веру в собственные силы, открыв в себе чародейские способности, хотя и понимала, что до настоящей волшебницы ей еще далеко…
Вокруг пещеры Гингемы было пустынно: Жевуны по-прежнему сторонились этого места. Девочка вошла внутрь и даже поежилась от холода. Здесь ничто не изменилось – и чучело крокодила под потолком, и связки сушеных мышей, и опустевший котел из-под колдовского варева…
Нарк тихо зарычал.
– Ты что? – спросила Корина.
– Незнакомые запахи… – рыкнул волк. – Пахнет какой-то птицей… кажется, вороном.
Корина подошла к сундукам колдуньи, стоявшим в дальнем углу пещеры, и стала нетерпеливо в них копаться.
– Ищи, Нарк, ищи! – крикнула девочка. – Где-то здесь должна быть спрятана книга. Очень старая книга…
– А что такое книга? – осведомился волк. – И как она пахнет?
Корина только досадливо махнула рукой.
Как она и ожидала, в сундуках не было ничего интересного. Только на дне одного из них, под одеялом из овчины, девочка с удивлением обнаружила роскошное платье, расшитое жемчугом и бриллиантами, и здесь же – небольшой овальный портрет. На нем была изображена очень красивая темноволосая женщина с карими глазами и недоброй улыбкой.
– А это еще кто? – недоуменно спросила девочка. – И откуда здесь такое прекрасное платье и этот портрет?
Нарк подошел и заглянул в сундук.
– Платье я узнаю, – сказал он спокойно. – А этот порт… порт… как ты назвала эту маленькую штуку?
– Портрет, – объяснила Корина. – Их рисуют художники – так мне говорил Рон. Но кто эта красавица?
– Как кто? – удивился волк. – Гингема, конечно.
– Но она же была…
– Гингема могла менять внешность, – усмехнулся волк. – Когда я первый раз встретил ее в лесу, она была точно такой, как на этом порт… портрете.
Нарк рассказал девочке о той давней встрече среди папоротников, о том, как высокая красавица мигом превратилась в косматую старуху с крючковатым носом.
Корина с изумлением выслушала эту историю.
– Почему же ты раньше мне никогда не рассказывал? – воскликнула она.
Волк в раздумье почесал лапой за ухом.
– А зачем? Я думал, ты все знаешь о старой хозяйке, о том, что она была когда-то в Большом мире этой… как ее… забыл.
– Кем, кем? – возбужденно спросила Корина. – Ну же, Нарк, дорогуша, вспомни… Вспомни, пожалуйста!
Волк тоскливо уставился в низкий сырой потолок пещеры. Когда-то давно старая хозяйка что-то рассказывала ему о Большом мире. Тогда Гингема еще порой грустила о прошлом и, не имея другого собеседника, многое рассказывала Нарку, своему единственному слушателю.
– Э-э… – промямлил Нарк, поминутно принимаясь чесать себя за ухом. – Старая хозяйка была… это… как его… гр… гр…
– Что еще за «гр»? – возмутилась Корина. – Говори яснее, голова дырявая!
Глаза девочки недобро блеснули. В них читалась такая угроза, что Нарк струхнул. Конечно, они с Кориной друзья, и он – большой, могучий волк, а она – крошечная девчонка, но… Но она КОЛДУНЬЯ, а значит, шутки с ней плохи.
– Гр… гр… гра… гра… графиня, вот! – выпалил волк и с облегчением вздохнул, очень довольный собой.
– Графиня? – переспросила Корина. – А что это значит?
Бедный Нарк лег на спину и задергал лапами. Что-то старая хозяйка говорила про это…
– Гр… гра… графиня – ну, это там, в Большом мире, что-то вроде…
– Королевы? – с надеждой воскликнула девочка. – Гингема была в Большом мире королевой?
– Нет, – честно признался Нарк. – Меньше, чем королевой, но у нее был замок, и… ну, словом, она очень нравилась одному королю.
– Король был влюблен в Гингему? – изумилась Корина, округлив глаза. – Ой, как интересно! Ну, Наркуша, дорогой мой железнозубик, расскажи об этом. Хочешь, я тебе почешу брюхо?
Волк обожал, когда молодая хозяйка чесала ему брюхо, тем более что она не часто баловала его этим. Задрав лапы вверх и улегшись поудобнее, он рассказал о том, как Гингема под именем графини де Барр попыталась завладеть сердцем и страной короля Луи и что из этого вышло.
Корина очень внимательно выслушала его.
– Она решила завладеть сердцем короля… – прошептала девочка. – Кажется, я понимаю, что это значит… Ладно, хватит болтать, пора заняться делом. Ищи книгу, Нарк! Когда найдешь что-то необычное, тащи ко мне. Гингема, скорее всего, зарыла ее…
До самого вечера они обыскивали пещеру колдуньи. Волк перерыл крепкими лапами буквально весь земляной пол, но ничего, кроме червей да старых корней, не нашел.
Наконец он откопал большую раковину и с довольным видом принес ее хозяйке.
– Это книга? – спросил он. – Никогда не встречал такую штуку.
Корина тоже прежде не видела столь большую раковину, но, к огорчению волка, покачала головой.
– Ерунда, – недовольно буркнула она. – Это просто ракушка, – и со злостью швырнула раковину вверх.
Та попала в веревку, на которой висело чучело крокодила, и оно внезапно рухнуло на пол. Волк едва успел отскочить в сторону. Зеленый ящер ударился о край распахнутого сундука и развалился пополам. Из брюха чучела выпала большая книга в потертом кожаном переплете и отлетела прямо к ногам перепуганной девочки.
– Книга… – прошептала она. – Книга!
На темно-коричневой обложке было вытеснено изображение фигуры старика с высоким лбом и длинной бородой. Он не был похож ни на Жевунов, ни на Мигунов. Конечно же это был великий Торн!
Корина уселась на крышке сундука и стала листать плотные пергаментные страницы. Они были испещрены черными буквами и непонятными рисунками.
– Жаль, Гингема не научила меня читать, – огорченно вздохнула девочка.
– Вернее, ты сама не захотела учиться, – напомнил хозяйке Нарк. – Ты тогда вопила так, словно тебя собирались резать…
– Помолчи, – сурово прервала его Корина.
Она соскочила с сундука и подошла к полированному серебряному блюду, висевшему на стене пещеры. Оно служило зеркалом, хотя Гингема и не любила в него смотреться.
В полутьме Корина едва разглядела свое лицо. Ей показалось, что оно чуть вытянулось и щеки стали не такими пухлыми, как раньше.
– Я расту, – убежденно сказала Корина. – Когда-нибудь я стану взрослой и овладею всеми магическими заклинаниями. Я обязательно сделаю это, Нарк!
Волк кивнул. Он верил, что когда-нибудь Корина станет настоящей волшебницей. Но… в стране Торна есть еще могущественная Бастинда с ее проклятыми Летучими Обезьянами и Стелла, обладавшая секретом вечной молодости. Нельзя забывать и о Виллине. Кроме того, в Изумрудном городе живет Великий и Ужасный Гудвин. И еще недавно появилась какая-то фея Убивающего Домика… Не слишком ли много соперников для маленькой девочки?
Но Нарк не стал делиться с хозяйкой своими сомнениями, тем более что она в самом деле чуть-чуть подросла.
Корина положила в котомку чародейскую книгу, обвела на прощанье пещеру Гингемы грустным взглядом и сказала:
– Пора, Нарк.
– Куда мы направимся на этот раз, хозяйка? – деловито осведомился волк.
– Куда глаза глядят, – серьезно ответила Корина, усаживаясь на Нарка. – В любую деревню Жевунов. Я скажу, что заблудилась… словом, сам знаешь. Надо ждать, пока я вырасту, ничего не поделаешь. Ждать и ума набираться…
С той поры прошло много лет. Корина росла очень медленно – ведь для нее десятилетие равнялось всего одному году. Как и прежде, она переходила из деревни в деревню, чтобы люди чего-нибудь не заподозрили. Но на этот раз девочка вела себя куда умнее. Она больше не колдовала на глазах у всей деревни.
«Жевунам ни к чему знать, что я волшебница, – решила девочка. – Иначе рано или поздно их болтовня дойдет до ушей Стеллы и Виллины! А вдруг та же Виллина прознает, что я – приемная дочь Гингемы, и обрушит мне на голову какой-нибудь дом или скалу?»
От этих мыслей Корине становилось не по себе.
Отныне она играла роль самой обычной девочки, но в отличие от других детишек, Корина охотно копалась в огородах, собирала грибы, шила, убирала в доме и готовила еду. Очередные приемные родители не могли нарадоваться на послушную девочку и очень огорчались, когда та внезапно исчезала. Только одна странность всегда удивляла Жевунов: девочка каждый день уходила на часок-другой в лес. Добрые Жевуны даже не подозревали, что Корина встречалась там со своим другом волком и училась колдовать. Девочка быстро освоила чтение и теперь усердно, страницу за страницей, одолевала магическую книгу Торна. Учение давалось ей нелегко, но в девочке неожиданно проснулось упорство.
Однако Корина ходила в лес не только поэтому. Подружившись с птицами, она стала узнавать обо всем, что происходит в Волшебной стране. А происходило там многое…
От знакомой сороки Корина услышала о гибели Бастинды (эта весть очень обрадовала Нарка), об отлете куда-то за Кругосветные горы волшебника Гудвина и о возвращении в Большой мир Элли, феи Убивающего Домика. Корина даже подпрыгнула от радости – у нее теперь лишь две соперницы! Но на своем длинном хвосте сорока принесла и еще кое-какие вести. Она рассказала о друзьях Элли – Железном Дровосеке, Страшиле и Льве. Первый стал правителем Фиолетовой страны, второй – Изумрудного города, а третьего выбрали своим повелителем звери. Хоть три друга и не были магами, но они дружили с Виллиной и Стеллой. Это очень не понравилось Корине.
Прошло еще много лет. Однажды юная волшебница вернулась из леса в свой очередной дом после свидания с Нарком в приподнятом настроении. Она и сама не могла понять причину своей радости. Казалось, сегодня должно было произойти что-то очень важное. Но что?
Войдя в свою комнату, Корина случайно бросила взгляд в зеркальце, висевшее на стене. Вот уже несколько лет она старалась не смотреться в него, чтобы не расстраиваться при виде своего слишком юного лица.
Корина вздрогнула. На нее смотрела красивая девушка лет четырнадцати. Девушка!!
– Наконец… – прошептала она со слезами на глазах. – Теперь я могу действовать… Настала пора испытать мои силы. Как знать, быть может, я уже могу стать королевой?…
Глава седьмая
ЛЮДУШКА-ГОЛУБУШКА
Ранним утром Корина собрала в котомку немного еды и покинула дом на краю деревни Озерки, в котором прожила почти три года. На опушке леса ее поджидал Нарк, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу. Ему до смерти надоело жить в сырой норе, которую он вырыл в глубоком овраге.
Нарк очень обрадовался, узнав о предстоящем путешествии. При виде хозяйки волк стал прыгать вокруг нее, словно игривый щенок.
– Фу, Нарк, перестань! – со смехом отмахнулась от него Корина. – Ты поцарапаешь мне щеки своим шершавым языком!
– Прости, Коринушка, – рыкнул волк, преданно глядя на девушку. – У-у-у, как же мне надоела эта проклятая деревня! Все Жевуны как Жевуны, копаются на своих полях и огородах и нам, волкам, жить не мешают. А эти прямо помешались на грибах и ягодах. Целыми днями так и шастают по лесу, носа из норы не высунешь!
– Хватит скулить, – строго сказала девушка. – Поехали к дороге из желтого кирпича. Нам нужно в деревню Сосенки – она находится где-то неподалеку.
– А что мы будем делать в Сосенках? – осведомился волк.
– У меня есть план, – объяснила Корина. – Я хочу для начала стать королевой Фиолетовой страны.
– У-у-у!
– Не вой, Наркуша. Я все обдумала. Болтливые птицы рассказали мне, что некогда в Сосенках жил сам правитель Фиолетовой страны. Тогда он был еще обычным Жевуном-дровосеком, и у него была невеста.
– Ну и что? – удивился волк.
– А то, дурачок, что с пустыми руками к Железному Дровосеку мне идти не хочется. Еще примет меня за какую-нибудь самозванку! Другое дело, если я принесу письмо от его бывшей невесты. Увидишь, как этот железный чурбан обрадуется! Теперь понял?
– Нет, – честно признался Нарк. – А что такое «письмо»?
Корина только рассмеялась и безнадежно махнула рукой. По старой привычке она уселась на волка верхом, но ее ноги лишь слегка оторвались от земли.
– Э-э, ты зачем пригнулся, плут? – строго спросила она.
– Я не пригнулся, – обиженно отозвался Нарк.
Юная волшебница не сразу сообразила, что произошло.
– А-а, да я просто выросла! – улыбнулась она, слезая с мохнатого зверя. – Все, отъездилась я на твоей широкой спине, дружище. Ладно, пойду пешком. Жаль, что я пока не знаю заклинания Виллины, а то бы мы с тобой могли мгновенно переноситься с места на место. Хм-м… а если нам, Наркуша, превратиться в птиц или, скажем, мух?
Волк вздрогнул всем телом.
– У-у, только не это! – завыл он. – Не хочу быть мухой! Разве у нас с тобой нет крепких ног, хозяйка?
Корина пожала плечами, но возражать не стала.
Девушка и волк пошли по хорошо нахоженной тропинке в лес. Часа через два они оказались на дороге из желтого кирпича. Здесь друзья свернули налево и направились в северо-западную часть Голубой страны.
Нарк бежал чуть впереди своей хозяйки, настороженно принюхиваясь и прислушиваясь. Он ощущал множество запахов, и не все из них были волку знакомы.
К вечеру друзья дошли до развилки. Лес в этом месте был особенно глухим. Высокие старые ели нависали над дорогой, полностью закрывая небо. Со стороны небольшого болотца ползли языки серого тумана.
– Бр-р-р, холодно! – вздрогнула Корина, потирая озябшие руки. – Неужели здесь нет никакого жилья? Что-то мне не очень хочется ночевать под деревом.
– Посмотри, хозяйка! – вместо ответа сказал Нарк.
Он подбежал к перекрестку. Вправо от большой дороги уходила поросшая травой и усыпанная белыми камнями тропинка. В самом ее начале стоял покосившийся трухлявый столб, на котором висела на одном гвозде широкая доска. На ней было коряво написано:
«ЭЙ, ПУТНИКЪ! ЗАХХОДИ В ГОССТИ К АДДИНОКОМУ И БАЛЬНОМУ ПРИБАЛЬНОМУ, НО ОЧЧЕНЬ БАГГАТОМУ ЕНВАЛЛИДДУ!»
– Это еще что за «енваллидд»? – удивилась Корина, разглядывая доску. – А-а, понимаю, это значит «инвалид». Интересно, что за грамотей написал эту галиматью?
Нарк оскалил зубы.
– Какая разница, хозяйка? – бодро рыкнул он. – Кто бы ни писал, он должен жить неподалеку. Я чувствую много-много запахов Жевунов и еще один, сильный и незнакомый. Фу, и до чего же неприятный! На звериный не похож… Давай-ка я пойду на всякий случай вперед, хозяйка!
Корина хотела было согласно кивнуть, но затем спохватилась.
– Нет, – возразила она, упрямо сдвинув брови. – Хватит мне прятаться за твою широкую спину, Нарк! Как-никак, я теперь чародейка и должна уметь постоять за себя. Настала пора всерьез испытать свои силы. Подумай сам: разве я смогу стать королевой, если буду бегать от всех опасностей? Решено, пойду одна. А ты… ты переночуй где-нибудь в лесу, тебе не привыкать.
Волк пытался возражать, но Корина на этот раз была неумолимой. Она даже несколько раз сердито топнула ногой, и Нарк струхнул. Корине ничего не стоило превратить его в мышь или жабу. Волк уныло опустил голову и поплелся в глубь леса.
«Девчонка на самом деле стала могучей волшебницей, – утешал он себя. – Конечно, до Гингемы ей пока далеко, но связываться с ней опасно любому. Интересно, чей этот противный-препротивный запах? Может быть, старый кабан? Нет, не похоже…»
Тем временем Корина шла по тропинке в глубь леса. По обеим сторонам росли небывало высокие и мрачные ели, и сердце юной волшебницы сжималось от страха. Она уже стала жалеть, что отослала Нарка, но самолюбие не позволяло ей позвать друга на помощь.
Пройдя полмили, Корина увидела старый замок, окруженный высокими каменными стенами и широким рвом. Мост через ров был опущен, и рядом не было видно никакой стражи. Подойдя ближе, девушка с удивлением поняла, что замок запущен до невозможности. Воды во рву было немного, и та превратилась в грязную жижу, затянутую ряской и заросшую лилиями. Цепи подвесного моста проржавели, доски наполовину сгнили, так что идти по ним надо было с опаской. Могучие стены замка заросли хмелем и диким виноградом, а крыши башен потеряли чуть ли не половину своих красных черепиц.
– А-а, кажется, я вспоминаю это место… – пробормотала Корина. – Гингема когда-то рассказывала о нем. Ладно, посмотрим…
Немного приободрившись, девушка осторожно прошла по мосту и оказалась во дворе замка. Окна трех мощных башен ощетинились выбитыми стеклами, дубовые двери висели вкривь и вкось. И все же замок был обитаемым! Одно из окон центральной башни светилось, и из него до Корины донесся звук на удивление басистого голоса:
Э-эх! Хотел Людушка убить муху,
О-ох, да не хватило у него духу.
Э-эх, задумал Людушка паутину сорвать,
О-ох, да не смог паука с потолка согнать!
Корина отворила покосившуюся дверь и вошла в большой зал, освещенный тремя сальными свечами. Ох, до чего же здесь было грязно! На дубовом столе громоздились грязные глиняные тарелки, засохшие хлебные корки и рыбьи кости. Среди всего этого мусора деловито жужжали мухи. Ножки стульев торчали вкривь-вкось и держались, казалось, на одном честном слове. У камина, затянутого густой паутиной, возлежал на диване большой розовощекий человек ростом с двух взрослых Жевунов. Он был толст, неопрятно одет и грязен так, словно не мылся года два. Лицо молодого толстяка было на редкость унылым. Закатив глаза к потолку, он меланхолично бормотал:
У-ух, и за что меня зовут душегубушкой,
Ы-ых, а не Людушкой-голубушкой?…
– Хотите, я буду звать вас так? – улыбнувшись, сказала Корина. – По-моему, очень несправедливо обижать такого безобидного людоеда.
– Святая правда! – горестно вздохнул Людушка и скосил на гостью круглые рачьи глаза. – Меня нельзя обижать, а надо мной издеваются все, кому не лень: мыши, Жевуны, пауки и даже козы… Рад видеть такую умную и приветливую девушку! Садись, отдохни с дороги… Только не на этот стул, голубушка, у него всего три ножки. И как же зовут такую приятную во всех отношениях гостью?
– Кориной, – ответила девушка, осторожно усаживаясь на самом крепком стуле. – Я иду в деревню Сосенки и заблудилась в лесу. Вы никогда не бывали в этой деревне, Людушка?
– Нигде я не бывал, – еще горестней вздохнул Людушка. – Я такой толстый и неуклюжий, что не могу выйти даже за ворота замка. Хорошо еще, что мой покойный папашка набил подвалы вкусной-превкусной едой, не то я бы давно ноги протянул, честное-пречестное слово.
– И много там еще осталось еды? – спросила Корина и невольно сглотнула. Только сейчас она поняла, как проголодалась.
– Даже не знаю, – пожал плечами Людушка и со стонами, охами и вздохами слез с дивана. – Неделю назад еще кое-что оставалось в самых потаенных уголках да на самых высоких полках. Но сколько всякого люда с той поры здесь побывало, просто ужас! И все идут с мешками да корзинами. Прослышали, Коринушка-голубушка, про мой добрый нрав и стали шалить. Тащат все, что под руки подвернется, да еще надо мной насмехаются. «Глупый ты, Людушка, и притом безобидный, – говорят эти лихие людишки. – Во его папашку, почитай, вся Голубая страна боялась пуще огня, а тебя даже крот лесной и тот обидеть может. Ну как тебя, дубину стоеросовую, после этого не ограбить да не обворовать?» Вот и грабят мой замок, вот и воруют.
– А почему же вы их не прогоните? – с сочувствием спросила Корина. – Вы такой большой и, наверное, сильный…
– Это верно, я сильный, – кивнул Людушка и, с хрустом потянувшись, широко зевнул. – Сильный-пресильный! Только ленивый очень. Мне лишь бы поесть да поспать, а остальное хоть гори ясным пламенем. Замок скоро развалится, а мне лень за топор да молоток взяться. Э-эх, ладно, на мой век хватит!… Покушать не желаешь, Коринушка?
Девушка кивнула.
– Если можно, хотя бы кусочек сушеного мяса или соленой рыбы…
– Поищем, поищем, – широко улыбнулся Людушка. – Пойду схожу в подвал, поскребу по сусекам, может, что-нибудь да найду.
– Вот и хорошо! – обрадовалась Корина. – А я пока приберу на столе.
Кряхтя и жалуясь на тяжелую жизнь, молодой людоед поплелся в угол зала и спустился по лестнице в подвал. А Корина засучила рукава платья и взялась за дело. На камине лежал кем-то забытый мешок – он годился в качестве тряпки. Девушка нашла во дворе помятое медное ведро и набрала в колодце воды. Стол не убирали, наверное, несколько месяцев, но девушка привыкла за время своих странствий к самой тяжелой домашней работе. Ей даже в голову не пришло использовать волшебные заклинания, – да и зачем, когда есть тряпка и вода?
Минут через десять Людушка вернулся, держа поднос, закрытый довольно чистым полотенцем. Хозяин замка надел синий фартук, а на шею повязал видавшую виды салфетку. Ухмыляясь, он негромко напевал себе под нос:
Хороши Жевуны в стране нашей
И особенно с рисовой кашей.
– О-о, как замечательно ты прибрала мой стол! – просиял Людушка. – У меня даже аппетит разыгрался, честное-пречестное слово! Садись, Коринушка, сейчас мы кушать будем. Очень полезно кушать на ночь, ха-ха!
Девушка села на стул, не сводя взгляда с подноса. Ей показалось, что оттуда доносится запах жареных пирожков.
Людушка шумно уселся за стол, поправил салфетку на груди и облизнулся.
– У-ух, до чего я проголодался! Жаль, забыл вымыть руки перед едой. Надеюсь, ты простишь меня, Коринушка?
– Прощу, прощу, – нетерпеливо ответила девушка. – Но что мы будем есть?
Людушка с широкой улыбкой сдернул полотенце с подноса. Разочарованная Корина увидела пустое глиняное блюдо, два остро отточенных ножа и большую серебряную вилку.
– Не знаю уж, что будешь кушать ты, дорогуша, – добродушно прогудел Людушка, – а я буду есть тебя. Обожаю, понимаешь, ужинать простаками да простушками! Они весьма полезны для нашего людоедского желудка.
– Что-о? – возмущенно воскликнула Корина, вскакивая на ноги.
Вернее, она попыталась вскочить, да не тут-то было. Из спинки стула немедленно выдвинулись два металлических захвата и плотно обхватили девушку за туловище, так что она даже вскрикнула от боли.
– Жмет? – заботливо спросил Людушка. – Уж прости, Коринушка, ошибся я малость. Надо было усадить тебя на соседнем стуле – там захваты размером побольше. Да ничего, не беспокойся, мучиться тебе недолго осталось. Я сегодня оч-чень даже голоден и зол, честное-пречестное слово! А все почему? Целых два дня ни один глупец ко мне не захаживал. Раньше было не в пример лучше! Когда я был еще мальчиком-побегайчиком и кушал Жевунов только из баловства, они ходили ко мне в замок целыми стаями. Одним не давало покоя богатство моего папашки, другие хотели поглядеть на знаменитый замок да на меня. Всех я принимал как дорогих гостей, а затем кушал их и облизывался. Видишь, какой я стал упитанный да цветущий?
Корина с большим трудом уняла охватившую ее дрожь.
– Выходит, вы специально притворяетесь лентяем и распустехой?
– А как же! – воскликнул Людушка. – Мой папашка не раз мне втолковывал: «Умным прослыть приятно, а дураком – полезно». Куда мне с моей солидной комплекцией бегать по лесам в поисках Жевунов? Нет уж, пускай они сами ко мне приходят да еще стол перед едой убирают, ха-ха-ха!
Корина нахмурилась.
– Смотрите не подавитесь, – с угрозой предупредила она.
Людушка озадаченно взглянул на гостью.
– Что верно, то верно, – согласился он. – Уж больно ты, Коринушка, худощавая! И куда твои родители смотрели? Может быть, в вареном виде ты будешь вкуснее? Я даже стишок сочинил на эту тему:
Сними, дорогая, платочек,
И полезай в кипяточек!
– Моя мамочка всегда говорила: «Не купайся, девочка, в кипятке – это вредно для здоровья», – с усмешкой ответила Корина. – Посудите сами, разве я могу ее ослушаться?
– Уж не знаю, чем тебе помочь, дорогуша, – огорченно развел пухлыми руками Людушка. – Кстати, а как звали твою мамочку?
Гингема, – небрежно ответила девушка.
Людоед вытаращил глаза от изумления.
– Как-как?!
– Колдунья Гингема, – пояснила Корина и тихо добавила что-то про себя.
Тотчас держащие ее железные обручи разомкнулись и со звоном упали на пол. Людоед с воплем попытался вскочить на ноги, но не смог даже пошевелиться. Какая-то могучая сила удерживала его на месте.
Корина пододвинула к себе глиняное блюдо и с задумчивым видом посмотрела на два длинных ножа.
– Так мы будем сегодня ужинать или нет? – спокойно осведомилась она.
– Э-э… да… то есть нет… – забормотал насмерть перепуганный Людушка. – Знаешь, Коринушка, что-то у меня аппетит пропал. И вообще, есть перед сном вредно. Особенно нас, людоедов.
– Это еще почему?
– Мы же с тобой, можно сказать, в прежние времена дружили семьями! – с пылом воскликнул Людушка. – Папашка мне не раз с восхищением рассказывал про твою мамулю-колдунью. Ох, до чего же он Гингему уважал! И она папашку не трогала, людоедским промыслом заниматься не мешала. Неужто и мы с тобой договориться не сможем? Жевуны тебя еще больше бояться станут, если я буду сидеть здесь, в лесу. Папашка часто говаривал: «Каждому правителю полезно иметь в своей стране нашего брата людоеда!»
Корина задумалась, поигрывая остро отточенными ножа:, ми. Она пока не собиралась становиться королевой Голубой страны. В Когиде даже и дворца-то не было! Но слова Людушки показались ей вполне разумными. Такой хитрый и страшный союзник мог пригодиться в будущем.
– Ладно, я подумаю, – сказала она. – А теперь давайте поужинаем на самом деле, а то у меня слюнки текут!
Сковывающие тело хозяина невидимые путы внезапно исчезли. Людушка облегченно вздохнул.
– Я мигом обернусь! – воскликнул он, с неожиданной легкостью выскакивая из-за стола. – Ты не думай, у меня подвалы ломятся от вегетарианской пищи! Есть и мед, и варенья, и соленья – все, что душе угодно. Мой папашка любил устраивать себе каждую неделю разгрузочные дни и меня к этому приучил. Я мигом!
Людушка торопливо побежал вновь в подвал. Корина усмехнулась, провожая его взглядом.
«Все-таки хорошо быть волшебницей, – подумала она. – Даже коварный людоед мне не страшен. А это значит, что я на самом деле повзрослела, поумнела и стану хорошей королевой Фиолетовой страны. Неужели справиться с простаком Дровосеком будет труднее, чем с этим хитрюгой Людушкой-душегубушкой?»
Вскоре хозяин замка вернулся, неся в руках огромный поднос, но не пустой, а наполненный блюдами с фруктами, печеньем, пирожками и даже вафлями.
– Кушай, Коринушка! – радостно воскликнул он, поставив все эти яства перед девушкой. – Эти вкусные вещи для меня испекли Жевуньи из деревни Омуток. За это я моих соседей никогда не кушаю и даже иногда защищаю от лихих разбойников. А все почему? Потому что в душе я добряк добряком. Скоро мне уже пять десятков годков стукнет, а я все еще словно ребенок-людоеденок. Папашка мой – это другое дело, он был самым настоящим людоедом. Может быть, и я таким стал бы, да Дровосек помешал. Слыхала небось, что моего папашку этот железный болван зарубил? А мамашка моя годом раньше в болоте утопла. Вот я и остался круглым сиротой. Пришлось до всего своим умом доходить… Да ты кушай, кушай, не опасайся, здесь все свежее и вкусное!
Юная волшебница попробовала пирожок с капустой. Он был хорош, а медовое печенье еще вкуснее. А какими сладкими были груши и виноград! Забыв об осторожности, Корина увлеклась и отведала фрукты и сладости из каждого блюда. Людушка с умилением смотрел на нее и развлекал гостью рассказами о своем трудном детстве.
Наконец Корина насытилась и с довольным видом откинулась на спинку стула.
– Уф, как было вкусно! – сказала она. – Спаси…
Неожиданно девушка почувствовала, что не может вымолвить ни слова. Язык и губы словно онемели и никак не желали слушаться.
– Что же ты не поблагодаришь меня как следует? – захихикал Людушка, с довольным видом потирая руки. – Это очень даже невежливо с твоей стороны, Коринушка! Впрочем, я не в обиде. Ведь теперь ты не сможешь произнести и своих колдовских заклинаний, верно?
Корина растерянно смотрела на него, хлопая ресницами.
– Напрасно ты съела печенье, ха-ха! – продолжал веселиться людоед. – Папашка не раз мне втолковывал: «Сынок, всегда будь готов угостить дорогого гостя ядом, снотворным или еще чем-нибудь вкусненьким». Вот я и держу в запасе печенье с соками разных травок-муравок. Одна из них так и зовется: «Помолчи, дружок». Оч-чень полезная травка! Годится против болтунов, а также колдуний. Хотя какая ты колдунья? Плохо учила тебя мамочка Гингема. Разве ты не знаешь мудрое правило: «Людям доверять нельзя, а людоедам – тем более»?
Девушка покачала головой.
– Жаль, очень жаль. Ну, ты поужинала, теперь и мне пора подкрепиться… Ой!
В зал вошел Нарк и уселся на пороге, высунув язык и насмешливо глядя на Людушку.
– Однако и глуп же ты, бр-ратец, – прорычал Нарк, – не то бы знал другую поговорку: «На каждого людоеда найдется свой железнозуб».
– Я… я пошутил! – задрожал Людушка. – Пошутить, что ли, нельзя?
Нарк в ответ так грозно зарычал, что онемение, охватившее Корину, словно рукой сняло. Что же касается людоеда, то он с испуганным воплем выпрыгнул из окна, вышибив раму.
Вздохнув с облегчением, Корина обняла за голову своего серого друга.
– Спасибо, Наркуша, – сказала она с раскаянием. – Какую же глупость я сделала! Видимо, прав был этот разбойник: нет во мне хитрости, а без нее и колдовство не всегда может помочь.
– Ничего, хозяйка! – ободрил ее волк. – Лиха беда начало. Только в следующий раз не зевай – я могу и замешкаться.
Корина подошла к окну и выглянула наружу. В лунном свете она разглядела людоеда, который стоял по колени в болотистой жиже, заполнявшей ров. С головы Людушки свисали водоросли. Около ног весело квакали лягушки. Вид у молодого людоеда был настолько жалким, что волшебница не выдержала и рассмеялась.
– Смотри не простудись, обманщик, – сказала она, – и не наглотайся лягушек – они очень вредны для людоедского желудка. Так и быть, прощу тебя, но с одним условием.
– С каким, дорогая Коринушка? – простонал хозяин замка.
– Скажи, где находятся Сосенки, в которых некогда жил Дровосек? Не верю, что ты не хотел отомстить его родным и не разыскивал эту деревню.
Глаза Людушки зажглись недобрым огнем.
– Хотел, да еще как! – хрипло ответил он. – Только дойти не мог, уж больно до Сосенок далеко… Ладно, скажу. Иди по дороге из желтого кирпича до большого оврага, а затем поворачивай налево. Выйдешь из леса и шагай прямо на север по холмистой равнине. Через день дойдешь до большой каменной стены без начала и конца. За ней-то и находятся Сосенки. Не знаю уж, как эта деревушка туда попала, но на прежнем месте ее нет, это точно. Один старый ворон так и сказал: однажды утром деревня поднялась с места и ушла по равнине к Лесу призраков.
– А ты не обманываешь? – с подозрением спросил Нарк, вспрыгнув на подоконник.
– Ну что вы! – обиделся людоед. – Даю самое честное-пречестное слово!
Корина рассмеялась и махнула рукой.
– У тебя все слова честные-пречестные, обманщик, – сказала она. – Ладно, постой там, во рву, до утра и подумай, как жить дальше. Мы с Нарком отдохнем в твоем замке. Только не вздумай сбежать: волк тебя и под землей найдет.
Людушка понурился, и Корине ответили дружным кваканьем лягушки.
@темы: книги, декалогия Сухинова
-
-
12.12.2012 в 12:06Listen or download Максим Дорога for free on Prostopleer
-
-
12.12.2012 в 15:06-
-
12.12.2012 в 16:47Первое злое деяние Корины было наказанием злого умысла. Показательно. Как часто люди начинают с борьбы за справедливость, а потом продолжают творить насилие без разбора.
Идея быть злой и доброй волшебницей одновременно- это то, что меня поразило больше всего, когда я читал эту книгу впервые. Очень нетипичная идея, которую в советских книгах не встретишь. И то, что на этой идее и так же на фразе "рано брать власть" кончается первая часть, показательно. Корина осознала, чего она хочет. Вторая часть книги- движение к цели, а третья- достижение цели.
Далее. Гингема и сама не знала, но через Нарка передала Корине способ действия- "завладеть сердцем короля". Кстати, этот путь традиционен для колдуний из европейских детских сказок, в частности, злой мачехи Белоснежки. Гингема происходит как раз из Европы.
Первым противником Корины стал Людушка, чьё главное оружие- обаяние и хитрость. Этим же потом воспользовалась Корина при достижении власти. Но вот Людушку она попыталась победить силой, и не прошло. Спас волк. Но самое интересное, что Людушку нисколько не смущала мысль съесть ведьму. Он ведьм не боялся! Видимо потому что раньше таковых не встречал.
-
-
12.12.2012 в 18:48Надо же, сколько раз её раньше слушала, и никогда не приходили в голову такие ассоциации )) А ведь правда подходит.
Насчёт "завладеть сердцем короля": недавно пришло в голову, что ведь Корина сделала это буквально...
-
-
12.12.2012 в 19:01Какой король- так и сделала.