Название: Ради «всеобщего» блага
Автор: скрыт
Жанр: рассказ
Использованная заявка: вдохновлено заявками 7, 9, 11, но не соответствует им в полной мере
Рейтинг: PG
Каноны:+ щепотка Сухинова
Прекрасная, драгоценная, отрада моей души. Быть подле вас — подлинное блаженство. Ловить вашу улыбку — моё счастье. Ни о чём большем не посмею мечтать! Я ваш!.. О, прекраснейшая, позвольте мне изредка навещать вас, сидеть подле ваших ног, внимая вашим словам. Прошу вас! Вы — вся моя жизнь! До последней минуты её буду предан вам, пока зеленеет трава и алеет вечернее небо…
Приятные слова, не правда ли?
И неважно: служанка ты или королева, простая смертная или вечная волшебница. Вот и Стелле приятно. Пробуждается что-то в её душе, ворочается и потягивается, заставляя вновь и вновь искать встречи с Телоном. И его слова для Стеллы как кошке ласка: невозможно без неё жить. Не получается.
Месяц назад пришёл Телон-поэт во дворец. Месяц сама не своя Стелла. Разве может королева влюбиться в подданного? Оказывается, да. Вот и ходит Стелла счастливой и растерянной, глазки отводит, краснеет, бледнеет, по ночам искушающие смотрит сны.
Хорош Телон. Сложен, как рыцарь, говорит, как последний романтик, верен и предан, как…
Счастлива Стелла, безмятежна, грезит вечной любовью. Окрылённая, улыбается всем, и ничто не способно довести её до досады. Даже фрейлины, милующиеся с возлюбленными вечерней порой.
— О, драгоценнейшая, отрада моего сердца. Ваша улыбка доводит меня до блаженства! Быть подле вас — всё, что смею просить. Позвольте изредка навещать вас и сидеть подле ног, подобно коту... О, прекраснейшая на свете, клянусь в вечной любви и преданности! И пока алеет край неба и зеленеет трава, сердце моё будет вашим!
Замирает Стелла, услышав за стеною голос Телона. Хихикает застенчивая дурёха-фрейлина, а Телон распинается, распыляется, настойчивее уверяя в своей любви.
Стелле становится дурно.
Долгую ночь проводит она в обиде и горечи. Не может поверить в низость Телона и не поверить своим ушам. Не может понять, не может простить. И на душе её то, что свойственно одинаково служанкам и королевам, простым смертным и вечным волшебницам. Больно влюблённой женщине сознавать, что отвергнута она и обманута, что рыцарь её и романтик — распоследний козёл. И за себя ей обидно, и, отчасти, за фрейлину, и за всех девушек, что развешивали уши, внимая сладкой Телоновой лжи. И проучить его хочется, защитив себя и других.
Виду не подаёт Стелла, что разочарована в своём поклоннике. Любезно приглашает его на обед, просит почитать ей позже стихи. И улыбается ему, краснеет, бледнеет — убедительно играет коварную роль.
А вечером под баллады Телона о любви и алеющем небе, думает: «Жаль, что ты обманщик, мой рыцарь. Как жаль!..»
Невыносимы ей нынче его слова, омерзителен голос, от прикосновений проходит по телу крупная дрожь. И там, где с минуту назад сидел возле кресла красавец Телон, стоит ящик.
— Ты обманул меня, милый Телон, — с сожалением говорит ему Стелла. — Ты обманул меня, как обманывал и других. И продолжил бы своё подлое дело… Мне пришлось тебя остановить. Для всеобщего блага. Теперь ты не сможешь лгать. Наоборот, станешь необычайно правдив и послушен. И глаза твои карие больше не введут никого в заблуждение. Не будет в них чудиться ласка… Станешь ты, Телон, показывать правду. Всю, которую у тебя потребуют.
Про себя назвала Стелла бывшего Телона Телевизором — что с древних языков переводилось, как «Показывающий дальнее». Установила его в своих покоях, тщательно смахивала тряпочкой пыль и протирала духами. И показывал ей Телон-Телевизор её давних друзей, врагов, подданных и соседей. И ни в чём уже не мог соврать.
Увы, прошло время, и Стелла пожалела о своём поступке. Наскучил ей Телевизор, а воспоминания о предательстве канули в прошлое. И стоял бы и дальше Телон позабытым в углу под розовым покрывалом, пока не надумала Стелла отправить его Страшиле.
***
Привычный уклад жизни меняется с появлением Телона. Именно так зовёт себя волшебный ящик Стеллы. Меняется и значимость.
Он перетягивает на себя всё внимание, к нему идут за помощью, теперь он — главный артефакт Волшебной страны.
Он, чей возраст едва ли составит двадцатую часть Её жизни, выскочка, бесталанная и безвкусная вещица! Он посмел ущемить Её права, поставить под сомнение Её опыт! Он, этот ящик с экраном, не умеющий давать советы, предсказывать будущее и напоминать прошлое…
Конечно, знает Она его предысторию. И как же не знать, если каждому готов он поведать? Каждому, кто сможет понять, разумеется. Жил да был на свете белом юноша… Какая простая история — ни малейшего трепета не вызывает, ни сочувствия. И удивляться в ней нечему. Был юношей, а стал артефактом — что в этом нового? И Она смутно помнит, что когда-то гуляла по лугам, окруженная свитой поклонников. И что до того, как стать книгой маленькой эскимоски Виллины, отказала в сватовстве не тому…
— Глупец! — негодует она. — Был бы смертным, низким, незначительным. Глупо бы прожил жизнь и рассыпался в прах. А стал артефактом! Это большее, о чём можно мечтать. Это величайшая награда! Сохранить бессмертную душу, не испытывая никогда болезней и голода, низменных страстей и всяких любовей — это шанс, дающийся не каждому.
Любой другой артефакт согласился бы с мудрейшей Книгой (своего первого имени она не помнила), но не Телон. Впрочем, неудивительно — ведь он ещё так молод. Но лет через сто он поймёт. Если, конечно, сто лет проживёт.
Это люди восхищаются Волшебным телевизором, это их занимает новая чудная диковинка. Но Она-то — не человек. Она-то знает, как трудно артефактам поддерживать свою значимость на протяжении лет. Как нужно стараться, чтобы тебя считали нужным, чтобы к тебе обращались. Знает, как много умений приходится приобрести, как много нужно изучить и понять. И тот груз ответственности, что возложен на них магом-создателем, по силам не каждому.
Много и долго училась Книга вместе с ученицей Виллиной. И таких высот достигла — попробуй-ка дотянись. А Телон разве может с нею сравниться?
Таким и останется артефактом-украшением, будет развлекать, но не сможет помочь. В этом Книга уверена. И, признаться, этого хочет.
Нет, не зависть гложет её — незнакомы артефактам подобные чувства. Как незнакомы (давно забыты) те, что заставили Стеллу превратить Телона.
Нет у неё и ненависти к этому яркому громкому выскочке артефакту, даже теперь стремящемуся завоевать внимание всех и каждого. Даже Её — премудрой многовековой Книги.
Лишь одно чувство, осталось в ней со времен человеческих — гордость. Высоко ставит себя Книга, и имеет на то полное право, сознаёт сколь велико её достоинство, её положение. Пусть тянутся к ней импульсы Телона, пусть плетут вокруг свою сеть, сумеет Книга поставить на место выскочку.
— О, мудрейшая Книга, вы достойны бескрайнего восхищения! Ни один мой луч не сравнится с вашим. Ваш опыт поразителен! Вы столь могущественны, что я не могу представить пределов ваших возможностей. Простите мне тот трепет и благоговение, что я испытываю по отношению к вам. И дозвольте у вас учиться, дабы перенять хотя бы самые малые крохи от ваших знаний.
Нечувствительны к лести артефакты. По крайней мере, те, что забыли давнюю человеческую натуру. Зря распыляется Телон, зря гудит про восхищение. Это глупое создание не знает: только с людьми делятся артефакты мудростью — не с соперниками.
Однако беспокоит Книгу, что Телон, в котором не заложено было создательницей большого резерва для опыта, всё же сумеет прокачать навыки. И что если, сдружившись с другими артефактами, скопировав их поле и импульсы, научится Телон не только показывать явь? К примеру, начнёт завлекать картинами исполненных желаний? О, какое влияние приобретёт он тогда! И, к слову, не факт, что этим не наделает бед…
Именно этой мыслью оправдывает себя Книга, когда вписывает на свои страницы пару слов о Телоне: «Когда прежняя власть падёт, заалеет край неба и зазеленеет трава под ногами забытого артефакта».
Автор: скрыт
Жанр: рассказ
Использованная заявка: вдохновлено заявками 7, 9, 11, но не соответствует им в полной мере
Рейтинг: PG
Каноны:+ щепотка Сухинова
Прекрасная, драгоценная, отрада моей души. Быть подле вас — подлинное блаженство. Ловить вашу улыбку — моё счастье. Ни о чём большем не посмею мечтать! Я ваш!.. О, прекраснейшая, позвольте мне изредка навещать вас, сидеть подле ваших ног, внимая вашим словам. Прошу вас! Вы — вся моя жизнь! До последней минуты её буду предан вам, пока зеленеет трава и алеет вечернее небо…Приятные слова, не правда ли?
И неважно: служанка ты или королева, простая смертная или вечная волшебница. Вот и Стелле приятно. Пробуждается что-то в её душе, ворочается и потягивается, заставляя вновь и вновь искать встречи с Телоном. И его слова для Стеллы как кошке ласка: невозможно без неё жить. Не получается.
Месяц назад пришёл Телон-поэт во дворец. Месяц сама не своя Стелла. Разве может королева влюбиться в подданного? Оказывается, да. Вот и ходит Стелла счастливой и растерянной, глазки отводит, краснеет, бледнеет, по ночам искушающие смотрит сны.
Хорош Телон. Сложен, как рыцарь, говорит, как последний романтик, верен и предан, как…
Счастлива Стелла, безмятежна, грезит вечной любовью. Окрылённая, улыбается всем, и ничто не способно довести её до досады. Даже фрейлины, милующиеся с возлюбленными вечерней порой.
— О, драгоценнейшая, отрада моего сердца. Ваша улыбка доводит меня до блаженства! Быть подле вас — всё, что смею просить. Позвольте изредка навещать вас и сидеть подле ног, подобно коту... О, прекраснейшая на свете, клянусь в вечной любви и преданности! И пока алеет край неба и зеленеет трава, сердце моё будет вашим!
Замирает Стелла, услышав за стеною голос Телона. Хихикает застенчивая дурёха-фрейлина, а Телон распинается, распыляется, настойчивее уверяя в своей любви.
Стелле становится дурно.
Долгую ночь проводит она в обиде и горечи. Не может поверить в низость Телона и не поверить своим ушам. Не может понять, не может простить. И на душе её то, что свойственно одинаково служанкам и королевам, простым смертным и вечным волшебницам. Больно влюблённой женщине сознавать, что отвергнута она и обманута, что рыцарь её и романтик — распоследний козёл. И за себя ей обидно, и, отчасти, за фрейлину, и за всех девушек, что развешивали уши, внимая сладкой Телоновой лжи. И проучить его хочется, защитив себя и других.
Виду не подаёт Стелла, что разочарована в своём поклоннике. Любезно приглашает его на обед, просит почитать ей позже стихи. И улыбается ему, краснеет, бледнеет — убедительно играет коварную роль.
А вечером под баллады Телона о любви и алеющем небе, думает: «Жаль, что ты обманщик, мой рыцарь. Как жаль!..»
Невыносимы ей нынче его слова, омерзителен голос, от прикосновений проходит по телу крупная дрожь. И там, где с минуту назад сидел возле кресла красавец Телон, стоит ящик.
— Ты обманул меня, милый Телон, — с сожалением говорит ему Стелла. — Ты обманул меня, как обманывал и других. И продолжил бы своё подлое дело… Мне пришлось тебя остановить. Для всеобщего блага. Теперь ты не сможешь лгать. Наоборот, станешь необычайно правдив и послушен. И глаза твои карие больше не введут никого в заблуждение. Не будет в них чудиться ласка… Станешь ты, Телон, показывать правду. Всю, которую у тебя потребуют.
Про себя назвала Стелла бывшего Телона Телевизором — что с древних языков переводилось, как «Показывающий дальнее». Установила его в своих покоях, тщательно смахивала тряпочкой пыль и протирала духами. И показывал ей Телон-Телевизор её давних друзей, врагов, подданных и соседей. И ни в чём уже не мог соврать.
Увы, прошло время, и Стелла пожалела о своём поступке. Наскучил ей Телевизор, а воспоминания о предательстве канули в прошлое. И стоял бы и дальше Телон позабытым в углу под розовым покрывалом, пока не надумала Стелла отправить его Страшиле.
Привычный уклад жизни меняется с появлением Телона. Именно так зовёт себя волшебный ящик Стеллы. Меняется и значимость.
Он перетягивает на себя всё внимание, к нему идут за помощью, теперь он — главный артефакт Волшебной страны.
Он, чей возраст едва ли составит двадцатую часть Её жизни, выскочка, бесталанная и безвкусная вещица! Он посмел ущемить Её права, поставить под сомнение Её опыт! Он, этот ящик с экраном, не умеющий давать советы, предсказывать будущее и напоминать прошлое…
Конечно, знает Она его предысторию. И как же не знать, если каждому готов он поведать? Каждому, кто сможет понять, разумеется. Жил да был на свете белом юноша… Какая простая история — ни малейшего трепета не вызывает, ни сочувствия. И удивляться в ней нечему. Был юношей, а стал артефактом — что в этом нового? И Она смутно помнит, что когда-то гуляла по лугам, окруженная свитой поклонников. И что до того, как стать книгой маленькой эскимоски Виллины, отказала в сватовстве не тому…
— Глупец! — негодует она. — Был бы смертным, низким, незначительным. Глупо бы прожил жизнь и рассыпался в прах. А стал артефактом! Это большее, о чём можно мечтать. Это величайшая награда! Сохранить бессмертную душу, не испытывая никогда болезней и голода, низменных страстей и всяких любовей — это шанс, дающийся не каждому.
Любой другой артефакт согласился бы с мудрейшей Книгой (своего первого имени она не помнила), но не Телон. Впрочем, неудивительно — ведь он ещё так молод. Но лет через сто он поймёт. Если, конечно, сто лет проживёт.
Это люди восхищаются Волшебным телевизором, это их занимает новая чудная диковинка. Но Она-то — не человек. Она-то знает, как трудно артефактам поддерживать свою значимость на протяжении лет. Как нужно стараться, чтобы тебя считали нужным, чтобы к тебе обращались. Знает, как много умений приходится приобрести, как много нужно изучить и понять. И тот груз ответственности, что возложен на них магом-создателем, по силам не каждому.
Много и долго училась Книга вместе с ученицей Виллиной. И таких высот достигла — попробуй-ка дотянись. А Телон разве может с нею сравниться?
Таким и останется артефактом-украшением, будет развлекать, но не сможет помочь. В этом Книга уверена. И, признаться, этого хочет.
Нет, не зависть гложет её — незнакомы артефактам подобные чувства. Как незнакомы (давно забыты) те, что заставили Стеллу превратить Телона.
Нет у неё и ненависти к этому яркому громкому выскочке артефакту, даже теперь стремящемуся завоевать внимание всех и каждого. Даже Её — премудрой многовековой Книги.
Лишь одно чувство, осталось в ней со времен человеческих — гордость. Высоко ставит себя Книга, и имеет на то полное право, сознаёт сколь велико её достоинство, её положение. Пусть тянутся к ней импульсы Телона, пусть плетут вокруг свою сеть, сумеет Книга поставить на место выскочку.
— О, мудрейшая Книга, вы достойны бескрайнего восхищения! Ни один мой луч не сравнится с вашим. Ваш опыт поразителен! Вы столь могущественны, что я не могу представить пределов ваших возможностей. Простите мне тот трепет и благоговение, что я испытываю по отношению к вам. И дозвольте у вас учиться, дабы перенять хотя бы самые малые крохи от ваших знаний.
Нечувствительны к лести артефакты. По крайней мере, те, что забыли давнюю человеческую натуру. Зря распыляется Телон, зря гудит про восхищение. Это глупое создание не знает: только с людьми делятся артефакты мудростью — не с соперниками.
Однако беспокоит Книгу, что Телон, в котором не заложено было создательницей большого резерва для опыта, всё же сумеет прокачать навыки. И что если, сдружившись с другими артефактами, скопировав их поле и импульсы, научится Телон не только показывать явь? К примеру, начнёт завлекать картинами исполненных желаний? О, какое влияние приобретёт он тогда! И, к слову, не факт, что этим не наделает бед…
Именно этой мыслью оправдывает себя Книга, когда вписывает на свои страницы пару слов о Телоне: «Когда прежняя власть падёт, заалеет край неба и зазеленеет трава под ногами забытого артефакта».
@темы: фанфики, Вселенная книг Волкова, Конкурс "Окей, гугл!"